Рассуждения на этот счет не совсем беспочвенны. В нашем распоряжении имеются по крайней мере два факта, проливающие свет на взаимоотношения между Новгородом и князем в начале киевского княжения Ярослава. Во-первых, мы знаем, что в 1021 году полоцкий князь Брячислав Изяславич совершенно беспрепятственно захватил и разграбил Новгород (подробнее об этом ниже). Подобное могло иметь место либо в случае значительного ослабления военного потенциала города (и не только из-за жертв, понесенных в предыдущей войне, но и, например, в результате проведенных Ярославом репрессий), либо в случае поддержки Брячислава со стороны части горожан и конфликта между ними и Ярославом. Во-вторых, два года спустя, когда между Ярославом и его братом Мстиславом Тьмутораканским начнется война, новгородцы, кажется, не готовы будут оказать Ярославу такую же щедрую помощь, как несколькими годами раньше, во время его войны со Святополком.
Дата расправы с Константином, называемая летописями (1019/20 или 1020/2 1 годы), по-видимому, может быть принята лишь в качестве условной15: под этими годами в летописях X -X веков объединен целый ряд известий, лишь приблизительно приуроченных ко времени окончания войны между Ярославом и Святополком (поиски и перенесение в Вышгород тела убитого князя Глеба Владимировича, передача Ярославом грамоты и устава новгородцам и, наконец, расправа с новгородским посадником). Источники не сообщают о том, находился ли Ярослав к тому времени в Новгороде или послал за Константином в Новгород своих людей. Последнее кажется менее вероятным, ибо позиции Константина были слишком сильны, чтобы присланные в город княжеские слуги могли расправиться с ним, даже имея на руках княжеское предписание. Пожалуй, только присутствие самого Ярослава обеспечивало успех задуманного им дела.
Однако летописи умалчивают о пребывания Ярослава в Новгороде до 1021/22 года. Более того, из них следует, что по крайней мере в начале 102 1 года Ярослав определенно находился в Киеве16, а может быть, провел в своей новой столице и весь предыдущий год.
Согласно уникальному свидетельству поздней Никоновской летописи, в 1020 году Русь подверглась нападению печенегов: «Того же лета приходили печенеги, и много зла сотворили, и возвратились восвояси»17. Источник, из которого заимствовал это сообщение летописец XI века, равно как и степень его достоверности остаются невыясненными. Если мы все же принимаем это известие, то, по-видимому, можем предположить, что именно печенежская угроза удерживала Ярослава в Киеве к началу 102 1 года. А значит, у нас появляются некоторые основания дл того, чтобы отнести арест Константина ко времени не ранее 102 1 года - то есть после нападения на Новгород полоцкого князя Брячислава Изяславича.
Отсутствие князя в Новгороде, разумеется, не являлось секретом для соседей и недоброжелателей Ярослава. А таковые в пределах Древнерусского государства, несомненно, имелись. По крайней мере один из них, упомянутый выше князь Брячислав, по-видимому, был прекрасно осведомлен обо всем, что происходило в городе.
Личность князя Брячислава Изяславича заслуживает того, чтобы поговорить о ней особо. Летописи уделяют ему всего несколько строк, но и этого довольно, чтобы отнести полоцкого князя к числу наиболее энергичных и деятельных русских князей первой половины XI века.
Он занимал полоцкий престол с 1003 года. Впрочем, занимал поначалу чисто номинально, поскольку был посажен на княжение еще младенцем. (Его отец, князь Изяслав Владимирович, умер в 1001 году, двадцати двух или двадцати трех лет от роду; спустя два года скончался и старший брат Брячислава, малолетний Всеслав.) В летописи его имя появляется впервые под 1021 годом, как раз в связи с описываемыми событиями. Скандинавские же источники (а именно известная нам «Прядь об Эймунде») упоминают о нем раньше в рассказе о борьбе между его дядьями, Ярославом и Святополком. К этому времени, очевидно, Брячислав занимал устойчивое положение в политической системе древней Руси как один из сильнейших русских князей. Напомним, что «Прядь об Эймунде» называет лишь трех правителей Древнерусского государства после смерти «конунга Вальдимара», и один из них - «Конунг Вартилав» (Брячислав), правивший в «Палтескье» (Полоцке). Несмотря на то что полоцкий князь был заведомо младше и Святополка, и Ярослава и приходился им племянником, в глазах современников-иностранцев все три князя по своему положению были равны.