– Наполеон – безумец, подгоняемый неуемным честолюбием, и никто в Мадриде не может его остановить, – горячо заявляла она. – Это чудовище уже захватило половину Европы, а теперь наступает на восток. А этот придворный шут Годой даже и не пытается умерить его аппетиты.
Ракель была полностью согласна со своей старшей подругой.
Сама девушка тоже разбиралась в подобных вопросах и находила внешнюю политику Испании весьма неразумной и заслуживающей всяческого осуждения. Еще девочкой, посещая школу в Гуэретаро, Ракель жила в семье доньи Хосефы и пользовалась с дозволения хозяйки ее библиотекой. Но главное, супруга коррехидора постоянно вела с ней беседы и подбивала на споры: они частенько увлеченно обсуждали вопросы искусства, философии, истории, литературы и даже проблемы современной политической борьбы.
Отец Ракель поощрял дочь к учению и размышлениям, а донья Хосефа рассматривала интерес к литературе и политике как нечто обязательное для современного человека, и ее личный пример оказал огромное воздействие на формирование личности девушки. В частности, от Хосефы она почерпнула ту приверженность к книгам, которую Хуан де Завала находил столь непривлекательной в женщинах.
Мать Ракель к литературе была равнодушна, зато любила музыку и сумела передать эту любовь своей дочери. Чувствительная, но смиренная, не отличающаяся крепким здоровьем и сильным характером, эта женщина безропотно сносила все превратности жизни, и, глядя на нее, девушка решила во что бы то ни стало избежать судьбу матери.
Отец Ракель был человеком куда более энергичным и интересы имел весьма разносторонние. Он любил все виды искусств – литературу, музыку, живопись и философию – и собрал самую лучшую частную библиотеку в Гуанахуато. Увы, последнее обстоятельство сослужило ему недобрую службу, когда инквизиция постучалась в двери Монтеса, обвинив его в том, что он converso, который скрывает свое еврейское происхождение.
Что же до его единственной дочери, то она явно тяготела к знаниям, несмотря на господствующее в обществе убеждение: учеба для женщин бесполезна в силу их врожденной, по сравнению с мужчинами, неполноценности. Рассудив, что женщина вроде доньи Хосефы – с ее умом, эрудицией и положением в обществе – будет оказывать на его дочь положительное влияние, Монтес всячески поощрял их дружбу и попросил супругу коррехидора стать крестной матерью его ребенка. Хотя Ракель была метиской, донья Хосефа с самого начала решила вырастить девочку по-настоящему образованным человеком и потребовала, чтобы ей полностью доверили воспитание крестницы. Сеньор Монтес не возражал.
Но затем весь этот мир рухнул. Отец, которого Ракель обожала, с безжалостной быстротой лишился сначала доброго имени, а затем и жизни. Не проявил Господь милосердия и к ее матери. Эта хрупкая женщина не вынесла смерти мужа и обрушившихся на семью несчастий – сначала у нее помутился разум, затем она тяжело заболела и месяц назад умерла. Ракель до последнего дня трогательно заботилась о матери и одновременно сражалась с кредиторами, пытаясь спасти хоть малую часть своего наследства.
Борьба за финансы была в основном проиграна, и вот теперь Ракель осталась совсем одна. Все считали, что лучший выход для девушки, которая лишилась мужской защиты и поддержки, – принять монашеский обет. У женщины в миру не могло быть иного поприща, кроме жены, служанки или проститутки, а монастырь предоставлял стол и кров до конца дней, а потому был вполне естественным выбором для множества представительниц слабого пола, оказавшихся в бедственном положении.
Более того, обратившись за защитой к церкви, Ракель не чувствовала бы себя одинокой, ибо именно так поступила являвшаяся предметом ее восхищения знаменитая поэтесса сестра Хуана Инес де ла Крус, умершая более ста лет тому назад.
Сестра Хуана стала монахиней вовсе не по причине особой набожности, но в поисках возможности для учения и размышлений, каковую мог предоставить ей только монастырь. Точную дату рождения этой выдающейся женщины мы не знаем, однако известно, что она появилась на свет, будучи «дочерью церкви», то есть незаконнорожденным ребенком, bastardo.
Исключительная одаренность Хуаны проявилась еще в детстве: уже в возрасте восьми лет она сочиняла так называемые «восхваления», короткие драматические поэмы. В то время, когда другие девушки осваивали способы нравиться мужчинам, Хуана упрашивала свою мать переодеть ее в мальчика, чтобы иметь возможность посещать университет. Поскольку девочкам не разрешалось учиться в учебных заведениях, заботу об образовании племянницы взял на себя ее дядя. Несмотря на красоту, ум и многочисленные таланты Хуаны, клеймо незаконнорожденного ребенка не позволяло ей занять в миру достойное положение.