Она попыталась поцеловать меня взасос. И это же не просто так.
Я сжал зубы, поднимаясь к своей квартире. Из – за путаницы мыслей в голове нажал не на ту кнопку и вышел на два этажа ниже.
И тут вдруг мысль хлестнула кнутом. Откуда такая внезапная ненависть к Свете? Почему…
Наверное, всё дело в том, что на своём месте вижу Агнею. Я пропускаю через себя её реакцию. Жалость. Мерзопакостная, пустая, ничем не оправданная, сука, жалость.
Жалось, которой недостаточно, чтобы любить. Скорее презирать.
– Миша пришёл, – раздался с гостиной радостный мамин голос. Родители смотрели романтическое кино, судя по музыке.
– Я не голоден! – Предвосхитил все порывы и рванул в свою комнату, даже не помыв руки с улицы.
Рухнув на диван костьми, активировал сетевик, зашёл в Скайграм. И Быстро набрал Агнее:
«Я люблю тебя. А теперь пожалей меня и пошли к чёрту!»
Отправлено!
Глава 2. Сладкая ложь или как я сделал второй шаг к пропасти.
«Дай мне шанс!» – Пришло ответное сообщение от Ангеи!
И я выпал в осадок. Она издевается! Ей смешно? Так, стоп! Она ответила. Их – ха!!
Первый час ходил вокруг да около озадаченный и грандиозно настроенный.
Что означает эта фраза? Не психовать, а дать шанс узнать меня? Шанс полюбить? Размечтался. Самому смешно.
В итоге плюнул и написал:
«Не издевайся над моими чувствами».
Отправлено!
Гипнотизировал чат в Скайграме до ужина, пока меня не позвал на беседу отец, устроивший на лоджии барбекю с сосисками. Агнея так и не ответила, хоть и светилась онлайн.
Меньше всего мне хотелось отвлекаться на какой – то отцовский бред.
С этой мыслью нехотя вышел на свежий воздух.
Ну пиндец, кажется, папа выпил. Хьюстон, у нас проблемы.
– Давай присаживайся, сынок, – предложил как ни в чём не бывало, и я послушно уселся за квадратный столик.
На улице вечерело, поэтому на лоджии был свой голубоватый свет.
Отец не спрашивал, что я буду, он просто поставил по центру горелые охотничьи сосиски и сказал:
– Угощайся.
На столе ещё стоял графин с яблочным соком и стакан с двумя прозрачными кубиками наполовину наполненный тёмно – бордовой жидкостью.
Брезгливо посмотрев на сосиски, я наполнил стакан соком. И только после этого посмотрел на отца, облокотившегося спиной на перила.
В серых трениках, с явно выраженными растяжками на коленках, и бежевой майке на пару размеров больше он выглядел, как виновник семейных побоев. Я прикинул, что лететь мне с балкона метров сто пятьдесят.
Не увидев на горизонте маму, решил молча перетерпеть надвигающиеся нотации.
Отец притушил барбекюшницу, прихватил со стола виски, наколол сосиску на вилку и уселся на своё кресло – качалку напротив.
Посмотрел на меня неоднозначно. Отхлебнул половину из стакана, даже не покривившись. И изрёк:
– Слушай сын, ты прости меня, что сорвался на тебе попусту.
Я пожал плечами. Что – то как – то ещё больше обиды накатило.
Реакция моя ему не зашла. И он нахмурился.
– Ты живёшь в дорогущей квартире в центре Москвы, практически с полной автономией, – заговорил отец с претензией. – Такую ни солдат, ни погранец, ни даже военный пилот за жизнь не заработает.
– Ага, – буркнул себе под нос, съёжившись сильнее.
Отец молниеносно опрокинул стакан и поставил на стол уже пустой. Звякнули ледяные камушки. Прыснула сосиска под его зубами.
– Так, хорошо, зайдём с другой стороны, – заявил, снова откидываясь, как князь сия Руси. – Взять, к примеру, твою маму. Заслуженный биолог, доктор наук, пять диссертаций по экологии Марса. Участвовала в терраформировании самых проблемных участков колонии. Можно сказать, возглавляла. Её вклад в человечество выше вклада любого пилота. Она пользу людям приносит. Жизнь творит. А тебе, не ровен час, самому придётся убивать...
Отец осёкся.
Достал из мини бара выпивку. Пока он возился, с тревожным сердцем я заглянул в сетевик. Скайграм – новое сообщение!