Только теперь заметил, что на левом предплечье напрочь отсутствовали волосы. А на пальцах ногти были слишком короткие, на треть короче нормальной величины. И он ещё старался это скрыть, поджимая пальцы и периодически закрывая другой рукой.
– А, ты про это? – Заговорил отец с набитым ртом так непринуждённо. – Восстановили по страховке…
– Я не об этом спросила.
– Авария на Каллисто, обвалился переход при обходе новых месторождений, меня зацепило, – ответил отец, вроде и спокойно, а в глазах чёртики играют.
– Понятно, – выдохнула пар мама, явно желая продолжить разговор, когда отправит сына в комнату.
Я бы с удовольствием сейчас свалил. Как раз наш клановый чат что – то ожил в ночи. Ребята обсуждают турнир. Но отец явно не закончил со мной беседу. Его как подменили.
– В ближайшее время нужно подумать о дополнительных дистанционных занятиях по математике, информатике и программированию, – завёл пластинку отец. – Это те предметы, что необходимо будет сдавать в МИИТ.
Опять он про свой Московский институт информационных технологий, где у него хорошие связи. В частности с факультетом по компьютерным инновациям в промышленности.
– Миша, пока у меня недельный отпуск…
– Недельный? – Перебила мама с претензией.
– Да, Лена, недельный. Сейчас сложные времена, расширяем бизнес. Ты же хотела свою яхту. К новому году я куплю нам яхту, отправимся на Карибы.
– Что ж, надо так надо, – снова сдалась мама и добавила: – Я уже не хочу яхту, на волнах меня укачивает. Лучше купи нам дом на берегу тёплого моря.
– Миша, а ты что хотел бы дом на берегу или яхту? – Неожиданно спросил меня отец.
Дома, яхты, море, барбекю и лобстеры. Да плевать мне.
Отец посмотрел на меня с неким вызовом. И тут вдруг я понял, что не хочу поступать на долбанную информатику. И программировать тоже не хочу, как задрот. От одной только мысли тошнит.
– Я не хочу поступать в МИИТ, – заявил несколько неуверенно.
Зелёные глаза округлились.
– Миша? – Спохватилась мама, тоже уставившись на меня пытливо.
– Я не буду поступать в МИИТ, – повторил я сквозь зубы.
Глаза отца почернели. И мне стало страшно. Когда мне было двенадцать, он выпорол меня за то, что я без спроса залез в его сетевик. На всю жизнь хватило.
– А куда ты хочешь поступать? – Спросил отец слишком спокойно, словно в преддверье взрыва.
– В ПМВКА, – ответил и стал расшифровывать дрожащим голосом: – Первая марсианская военно – космическая академия имени Гагарина.
– Ага, Юрия Алексеевича, – добавил отец с нескрываемым сарказмом. – И кто надоумил?
Мама закрыла лицо ладошкой.
– Сам решил, – ответил с сердцем, набирающим обороты.
– Лена? – Протянул отец и перевёл свой взгляд, что будто лазерный прицел, на маму.
– Я здесь ни при чём, – простонала мама, не поднимая головы.
– Да ты на себя посмотри? – Заявил мне отец, закипая от злости. – Днями и ночами за дисплеем, полжизни в играх. Дохлый, как скелет, физподготовки никакой. Я что, за тебя краснеть там должен?!
– Я сам поступлю.
– И речи быть не может. Никаких военных учебок, – обрубил отец. – Это не твоё.
– Что моё, я сам решу, – прошипел сквозь зубы, не собираясь отступать.
Секунды две отец прожигал меня взглядом. Такое ощущение возникло, что у него вот – вот взорвётся башка, или глаза вылезут из орбит. От страха я даже перестал дышать.
Ибо впервые так перечил отцу. Словно я на краю пропасти, готовый свалиться от дуновения ветра.
– Щенок! – Рявкнул отец, ударив по столу кулаком, что опрокинулась его же чашка с чаек.
Я вздрогнул и затрясся. А отец поднялся из – за стола, как огромный монстр на расправу.
Поднялась и мать.
– Сергей, – произнесла она строго под звук льющегося тонкой струёй чая на кафельный пол.
Отец будто опомнился. Сел резко обратно, уводя взгляд.