— Нет, — ответил Мэтт.
— Ты, должно быть, задавался этими вопросами, спрашивал себя, что делает меня настолько отличным от всех вас.
— Нет. То есть, мне плевать. Я стараюсь не лезть в чужие дела, это меня не касается.
Мэтт продвигался к двери, глазами, едва заметно, оценивая расстояние.
— Не делай этого, Мэтт. Я не хочу причинить тебе боль, но я не могу позволить тебе сейчас уйти.
Он мог чувствовать только жажду, исходящую от Елены в ее укрытии.
«Подожди», — мысленно сказал он ей.
Мэтт все еще продолжал двигаться, собираясь как можно быстрей убраться из класса.
— Если ты хотел испугать меня, то тебе это удалось, — прошептал он хриплым голосом. — Что тебе еще от меня нужно?
— Сейчас, — Стефан мысленно позвал Елену, а Мэтту сказал, — Обернись.
Мэтт повернулся, с трудом подавив крик.
Елена стояла там, но это была уже не та Елена, которую Мэтт в последний раз видел. Теперь ее ноги были босыми в обрамлении длинного платья. Тонкие складки белого муслина, которые прилипли к ее телу, были будто затвердевшими ледяными кристаллами, которые искрились на свету. Ее кожа, всегда бледная, теперь приобрела странный холодный блеск, и ее белокурые волосы казались покрытыми серебристым светом.
Но особенно отличалось ее лицо. Ее глубокие синие глаза были наполовину прикрыты, выражение лица было сонным и неестественно настороженным. Ее взгляд, полный чувственного ожидания и голода, остановился возле его губ. Еще никогда она не была так красива, но это была пугающая красота.
Мэтт настороженно смотрел, как Елена облизала свои губы розовым язычком.
— Мэтт, — сказала она, сделав ударение на гласную в его имени, и потом улыбнулась.
Стефан слышал, как недоверие сдавило дыхание Мэтта. Мэтт издал странный звук, похожий на рыдание и отпрянул от нее.
«Все в порядке», — сказал Стефан, посылая эту мысль Мэтту волной Силы. Мэтт отпрянул от него, глаза широко открылись, глядя с недоверием. Он добавил:
— Теперь ты понял?
Выражение лица Мэтта говорило, что он не хотел ничего этого знать, но Стефан знал, что это не так. Дамон вышел из-за Елены и встал немного правее, сделав атмосферу в классе еще напряженнее.
Мэтт был окружен. Втроем они наступали на него, нечеловечески прекрасные и опасные.
Стефан мог учуять страх Мэтта. Это был беспомощный страх, как боится кролик лису, мышь сову. И Мэтт правильно боялся. Они были охотниками; он — их добычей. Их единственной целью было убить его.
И сейчас инстинкты вышли из-под контроля. Повинуясь инстинктам, Мэтт мог запаниковать и убежать, и Стефан почувствовал это. Когда добыча бежала, хищник начинал преследование; это всегда так происходило. Теперь трое хищников напряженно выжидали, и Стефан чувствовал, что если Мэтт побежит, то он не сможет контролировать происходящее.
— Мы не хотим навредить тебе, — сказал он Мэтту. — Ты нужен Елене, у тебя есть то, в чем она нуждается. Тебе не будет больно, Мэтт.
Но мускулы Мэтта были все еще напряжены, чтобы бежать. Стефан понял, что они будут преследовать его, и придвинулся поближе, готовый в любой момент отрезать путь к спасению.
— Ты сказал, что сделаешь что угодно ради Елены, — напомнил он Мэтту в отчаянии, и увидел, что тот делает свой выбор.
Мэтт выдохнул, освобождая свое тело от напряжения.
— Ты прав; я сделаю, — прошептал он.
Мэтт взял себя в руки, прежде чем продолжить:
— Что ей нужно?
Елена наклонилась вперед и провела пальцем по выступающей на шее Мэтта артерии.
— Только не в это место, — сказал Стефан быстро, — ты же не хочешь убить его, покажи ей, Дамон.
Но Дамон стоял, не предпринимая никаких действий, и Стефан повторил:
— Покажи ей.
— Пробуй здесь, или здесь.
Дамон указал на участки горла с клинической точностью, держа Мэтта за подбородок. Он был настолько силен, что Мэтт не мог освободиться от его хватки, и Стефан снова почувствовал волну паники, исходящую от Мэтта.
— Доверься мне, Мэтт. — Он приближался сзади к парню. — Но это должен быть твой выбор, — закончил он, внезапно охваченный волной сострадания. — Ты можешь передумать.
Мэтт колебался и затем начал говорить сквозь сжатые зубы.
— Нет. Я все еще хочу помочь. Я хочу помочь тебе, Елена.
— Мэтт, — прошептала она, ее синие глаза, обрамленные густыми ресницами, уставились на него. Затем взгляд переместился на его горло и ее губы раскрылись с жадностью. Не было той неуверенности, которую она испытала, когда Дамон предложил напасть на медработников. — Мэтт.