— Вот, — мягко сказала Клей, стоящая рядом с ним. Он услышал долгий вздох девушки. — Это Хомад. Я вернулась. Я — дома.
Это оказался шумный мир. Ступени вели на многолюдную площадь, где высокие Изверы, одетые в мантии цвета зеленоватого льда, величественно расхаживали среди толпы более мелких людей. Один из Изверов играл на странном квадратном барабане, отбивая непривычный ритм, и группы богов вокруг раскачивались в такт ударам. Их бесстрастные глаза с лицами-масками глядели на толпу, но, казалось, не видели ее.
Еще одна группа людей с двумя лицами ожесточенно спорила о чем-то прямо у подножия лестницы. Звенящие голоса далеко разносились в воздухе. Один из погруженных в транс пришельцев остановился на ступенях, потряс головой, и затем, издав пронзительный звенящий крик, бросился вниз по лестнице.
Группа спорщиков расступилась перед ним.
Чужим был мир под холодным небом и ярким солнцем. Бой барабана, металлический лязг, шуршание ледяных мантий, высокие крики, тихая мелодия, незнакомый язык — все было непривычно и странно для Сойера.
Среди высоких полузмеиных фигур робко передвигались люди-Хом. Сойер наконец увидел расу, к которой принадлежала Клей. Те же скулы, тот же разрез глаз: все это он видел теперь в каждом лице. Они были смуглыми и выглядели приземистыми по сравнению с неестественно высокими богами. Хом были одеты в штаны и туники. Они все время боязливо оглядывались и уступали дорогу, когда мимо них проходили не замечающие их Изверы.
Шумная многолюдная площадь была окружена причудливыми зданиями из камня и кирпича. А в промежутки между зданиями испуганно, как кролики, ныряли узкие улицы, которые моментально сворачивали и скрывались из виду за углом. В домах уже начинали зажигаться огни, наступал вечер, и на мир спускалась темнота. Где-то вдали над крышами домов можно было видеть шпили огромных башен, сделанных из стекла или льда. Они сверкали, как алмазы на холодном свету, лившемся из-за облаков.
— Замок, — пробормотала Клей. — Ты видишь? Во время церемонии Открывания Источника можно видеть отблески крыльев Огненных Птиц. Они отражаются башнями и освещают почти половину города.
Просыпающиеся Изверы все еще спускались по лестнице и вливались в толпу на площади. И там же, внизу, нерешительно стояла Нете, оглядываясь назад. Ее живое зловещее лицо с этрусской улыбкой и огромными змеиными глазами полыхало яростью, и, может быть, страхом. Она смотрела на занавес, из складок которого выглядывал Альпер. Альпер спрятался, заметив взгляд Нете, та прошипела что-то на своем языке, затем, извернувшись по-змеиному, повернулась лицом к площади.
Холодная дрожащая рука Клей нашла руку Сойера.
— Смотри! — сказала она испуганным голосом. — Богиня!
Внезапно она вжала голову в плечи и накинула свой меховой капюшон.
— Может, меня никто не узнает, — шепнула она. — Я попробую спрятаться. О, если бы знал мой дед!
Сойер сжал ее руку с бесполезным сочувствием и посмотрел на площадь, где двигались две колонны Изверов. Шли они быстро, длинные мантии развевались на ветру.
Наконец первый ряд приблизился к подножию лестницы. Изверы расступились, и вперед вышла Богиня…
На мгновение Сойер полностью потерял чувство реальности происходящего. Он не мог поверить в существование этого мира. Конечно же, он находится на Фортуне, а этот мир Хомад не существует, его нет…
Когда они путешествовали по длинному ледяному коридору, он почему-то был уверен, что в конце концов они выйдут на поверхность и окажутся где-нибудь в ледяных равнинах полюса. Или, может, снова попадут в шахту. Но нет, это не шахта. Над головой небо. Изредка на нем проглядывало солнце. Какое солнце? То, что светит на Земле? Где находится этот Хомад? Где…
Богиня заговорила глубоким резонирующим голосом.
— Клей, — сказала она.
Девушка вздрогнула, вздохнула, и медленно стянула с головы капюшон.
Длинное гибкое тело Богини было закутано в черную мантию, контрастирующую по цвету с бледным бесстрастным лицом, на котором выделялись два больших, зеленых, как изумруд, глаза, таких ярких, что в них невозможно было смотреть. На первый взгляд казалось, что вместо лица белая маска. На ней трудно было сфокусировать взгляд. Сверкающая мантия поглощала свет и казалось, что там, где она стояла, образовалась дыра в пространстве.
У Богини не было лица. На голове ее были две маски — одна смотрела вперед, другая назад. В отверстия для глаз были вставлены плоские линзы, изумрудно-зеленого цвета. Они полностью отражали свет, падающий на них. Сойер задумался, каким же должен восприниматься мир сквозь такие линзы.