Он стал падать, падать…
И он хотел падать. Он хотел видеть все, что происходит внизу, в Источнике. Все ближе и ближе… «Странно, — подумал он, — все как во сне. Я так близко, и все же не могу сфокусировать зрение на этих пузырьках. Что это? Пузырящийся жидкий металл? Холодный и блестящий, как ртуть?»
Это не было жидким металлом, так как Сойер видел очертания отдельных пятен, которые кружились сами по себе. Они, казалось, совершали какой-то танец, вплетавшийся а ткань видений Сойера, увлекая его вниз, на эту сверкающую плоскость, где все увлечено завораживающим движением…
— Альпер! — внезапно крикнул он и звук его голоса, отразившись от стен шестигранной ячейки, едва не оглушил Сойера.
И Альпер откликнулся. Как гулкий колокол, кровь загудела в его жилах. Шипенье своего дыхания теперь казалось ему свистом громадных турбин.
С трудом оторвал себя Сойер от жуткого очарования Источника. Теперь он знал, что такое Источник. Ни один человеческий глаз не видел подобного зрелища, ни один самый изощренный ум не мог вообразить себе такого.
Это был сложный танец ядра в атоме. Один за другим, притягиваемые протонами, в ядро ныряли электроны. Его очередь близка.
Но вот вращение приостановилось. Сойер не хотел быть жертвой. Он собрался с силами, чтобы сопротивляться падению в устрашающую красоту Источника. Удары грома раскалывали мозг Сойера, и он закрыл глаза, стараясь собрать все свое отвращение к смерти, чтобы это помогло ему выстоять против колдовских чар Источника.
Больше он не падал.
Источник снова казался ему зеркалом, на его поверхности ничего не отражалось. Он выглядел огромным ртом, открытым в ожидании жертвы. Но жертва не падала, и поверхность зеркала подернуло дымкой, как будто на нее дохнуло холодом.
Внизу зеленые молнии двух соперниц скрещивались друг с другом. Удары наносились с такой скоростью, что глаза Сойера не могли уследить за ними. Но вот они начали замедляться, молнии стали заметно бледнее. Шипение разрядов стало мягче и слабее.
Богиня сделала шаг назад и посмотрела вверх. Нете, тяжело дыша, опустила одноглазую маску и тоже подняла голову. И тут она узнала Сойера и рассмеялась звенящим безжалостным хохотом.
Это был момент, когда Сойеру нужно было достать Огненную Птицу из кармана. Что произойдет после этого, — Сойер не знал, но выбора у него не оставалось. В любой момент он мог рухнуть в сверкающую поверхность Источника. А потом ему никогда не придется принимать решения.
Рука его нащупала Огненную Птицу, и тут он обнаружил, что не может двигаться. Какая-то сила, которой он не мог сопротивляться, сковала его, сделала беспомощным. Он возобновил свое вращение по орбите вокруг Источника. Мозг его был ясен, но он не мог двинуть ни одним мускулом, не мог даже шевельнуть пальцем.
— Альпер, — позвал он в отчаянии, — прибавь немного. Только не перестарайся!
Глухие раскаты грома в мозгу становились все громче и громче. Как будто на Сойера надвигался тяжелый груженый железнодорожный состав. Вот грохот стал уже непереносимым…
— Хватит! — крикнул Сойер. — Оставь так!
Где-то внизу под ним, совсем рядом, раздался другой грохот — резкий взрыв. Все ангелы, следившие за дуэлью, одновременно повернули головы в направлении взрыва, раздавшегося в стенах Замка.
Да, в самом Замке.
И вот второй взрыв, а вслед за ним — грохот рушащихся стен, звон стекла. Эти звуки раздавались совсем рядом. Все Изверы вскочили на ноги, встревоженно переглядываясь друг с другом. Что могло прервать священную Церемонию? И в последний раз Сойер увидел своих богов, стоящих в пустоте.
Но вот в золотом небе возникла трещина, посыпались стекла. Целая лавина обрушилась на пол. Стены вселенной трещали, рушились, и через трещины в огромный стеклянный холл хлынула толпа дикарей. Они неслись по стеклянному полу к ожидающим ангелам.
Некоторое время Изверы были в остолбенении. Невероятность происходящего потрясла их. Тысячелетиями они были уверены в покорности всего мира, а теперь не могли поверить в то, что стены их Замка могли быть разрушены. Но их святая святых подверглась нападению, и змееподобные дикари ворвались в зал, потрясая длинными сверкающими ножами и издавая жуткий вой.