Они обрушивались на сражающихся, как молнии, везде вспыхивали взрывы. Разуму человека было трудно осознать все это. Сойер, вцепившись в стеклянный пол, понимал, что сходит с ума. Никто не смог бы выдержать это и остаться в здравом рассудке.
Вокруг сверкали вспышки, и фонтан сумасшедшей энергии бил из Источника. Оставшиеся Изверы продолжали свой цикл изменения. Когда иссякала их энергия, они превращались в молекулярный пар, который неведомыми путями поступал в Нижний Мир, где из него конденсировались Селли.
Но и это был не конец. Энергия иссякала, и это нужно было как-то уравновешивать. Селли тоже изменялись. Снова отворялась дверь в другое измерение. Она открывалась на Землю, на полюс, с которым Хомад был крепко-накрепко связан. На шахте в Фортуне появились тысячи Огненных Птиц, которые были последней третьей ступенью превращения изотопов Изверов. Огненные Птицы поглощали атомную энергию земного урана до тех пор, пока не насыщались и не превращались вновь в Изверов, которые через ледяной туннель возвращались на Хомад. И только Нете знала о том, что произошло. Она изо всех сил старалась оставить все, как есть, до тех пор, пока она не станет Богиней. Тогда она вернула бы Огненную Птицу в Источник.
После кражи Огненной Птицы Источник перестал поставлять энергию, в которой нуждались Изверы. И по мере того, как они тратили свою энергию, не восстанавливая ее, они переходили в нестабильную форму, из которой они могли продолжать цикл трансмутации.
Этот цикл был совершенно безопасен, если, конечно, три формы одной материи не встречались между собой. При встрече происходило взаимное уничтожение, аннигиляция.
Когда в Источнике была Огненная Птица, она регулировала поток изотопов, перемещая их по кругу и не давая возможности встретиться. Но теперь, когда ее не стало, цикл пошел по спирали. Примером можно считать превращение урана в нестабильный плутоний, который может взорваться, если его масса превышает критическую.
Из Источника все еще бил фонтан Огненных Птиц, вводя последний необходимый фактор в уравнение. Планетарный циклотрон содрогнулся от всплеска титанической энергии… и…
Сформировался новый изотоп. Совершенно новый, состоящий из Селли, Извера и Огненной Птицы одновременно. И масса их превышала критическую. Одно мгновение сквозь стеклянный пол Сойер видел три взаимослившиеся фигуры — три и в то же время одну. Змеевидного дикаря, высокого статного полубога и крылатое пламя над ними. Мгновение он видел эту золотую скульптуру.
«Это Сатана перед падением в ад», — подумал Сойер. Он буквально вдавил лицо в стеклянный пол, чтобы рассмотреть все.
Сверкающая фигура — полузмея, полуангел… и огненные крылья, ярость которых была невыносима для его глаз.
Мгновение она стояла неподвижно в пространстве — и затем взрыв — бешеный взрыв, подобный тому, что впервые произошел в Альмагорде. Грибовидное облако висело над Хомадом…
Эхо гигантского взрыва прокатилось над Хомадом.
Хомад избавился от присутствия богов, и канал, по которому они черпали энергию, закрылся навсегда.
В стеклянном полу дымился мертвый обугленный Источник Миров. Сойер видел, как он вспыхнул последний раз, и эта вспышка была каплей, переполнившей его разум. Сознание покинуло его.
Гром в голове вернул его к жизни. Он лежал на стеклянном полу, под которым клубилась золотая пустота. Он стоял долго, очень долго, глядя на маску. Он не мог вспомнить, что произошло.
Нашествие дикарей через проломленную стеклянную стену, как ему казалось, произошло тысячу лет назад. Он смутно вспомнил фигуры в масках, которые приближались к нему… Но вот из-за разрушенной стены послышался шепот, затем голоса, крики торжества. Он услышал вдали бой колоколов. Это был звон радости…
Но здесь, в святилище исчезнувших богов, еще не наступило время радости. Вокруг лежал спасенный и счастливый мир, но к Сойеру медленно приближался человек в маске — и с ним приближалась смерть.
Он шел неуверенно, ноги его подгибались, последняя энергия Огненной Птицы уже иссякала в дряхлом теле Альпера.
Он остановился в десяти футах от Сойера, обхватив себя руками. Сойеру было странно видеть маску Извера, глаза которой не излучали смертоносных лучей. Вместо них в глазницах моргали маленькие серые глазки Альпера. Вероятно, он поднял эту маску на поле боя, когда шел сюда…
— Она пропала! — сказал он. — Ты позволил Огненной Птице исчезнуть!
— Земля тоже исчезла, — услышал Сойер свой голос. Он с трудом вдохнул воздух. — Пути назад нет. Тебе не поможет моя смерть. Мы должны жить… в Хомаде…