– У нас зеленые мундиры, Пэт, – предупредил он. – Нас могут принять за французов, если не будем осторожны.
Он оказался прав. Полдюжины солдат с желтым кантом на красных мундирах внезапно появились среди костров, и Шарп увидел направленный на него мушкет.
– Девяносто пятый! – крикнул он. – Девяносто пятый! Не стрелять! Кто вы?
– Шестьдесят седьмой! – ответил голос.
Шестьдесят седьмой Гемпширский полк продвигался медленнее ирландцев, но держал строгий порядок. Капитан разводил людей охранять захваченный лагерь, в то время как майор Гоуг призывал своих вернуться и выставить охранение. Шарп и Харпер повернули на голос. Проходя мимо палаток, Шарп тыкал в них саблей. Из одной ответили криком. Шарп сдернул навес и увидел двух прячущихся французов.
– Выходи! – проревел он.
Они выползли ему под ноги, дрожа от страха.
– Я и не знаю, берем ли мы пленных, – сказал Шарп.
– Мы не можем просто убить их, сэр, – ответил Харпер.
– Я не собираюсь их убивать, – проворчал Шарп. – Встать!
Подгоняя парочку саблей, он повел французов к другой группе пленников, которых сопровождали гемпширские красномундирники. Один из гемпширцев склонился над французом, мальчишкой лет четырнадцати-пятнадцати на вид. Парень был ранен в грудь и умирал, ноги его выбивали жуткую дробь.
– Спокойно, парень. – Красномундирник потрепал умирающего по щеке. – Ну-ну, спокойно.
Дальний берег озарился внезапной вспышкой мушкетных выстрелов и так же мгновенно затих, – видимо, там красномундирники справились так же быстро, как и их товарищи на южном берегу.
– Это вы, Шарп? – раздался голос майора Гоуга.
– Так точно, сэр.
– Чертовски быстро все получилось, – разочарованно сказал Гоуг. – Они просто сбежали! Даже не пытались драться. Окажите любезность, доложите генералу Грэму, что берег захвачен и контратак не предвидится. Вы найдете генерала у плотов.
– С радостью, сэр.
Они с Харпером двинулись через захваченный лагерь.
– А я думал – повоюем, – вслед за Гоугом разочарованно протянул Харпер.
– Эти дурачки все проспали.
– И ради чего было тащиться в такую даль? Чтобы увидеть, как горстка дублинцев разбудит лягушатников?
– Парни Гоуга из Дублина?
– Полк там набирали, сэр. – Харпер увидел брошенный французами ранец, поднял его и заглянул внутрь. – Сволочи, – сказал он и отбросил пустой ранец в сторону. – Сколько мы здесь пробудем?
– Сколько понадобится. Может, час.
– Так долго!
– У саперов много работы, Пэт, – сказал Шарп и вспомнил вдруг беднягу Старриджа, так надеявшегося, что Шарп вытащит его живым из переделки на понтонном мосту через Гвадиану.
Они нашли генерала Грэма на берегу у стоявших на якоре плотов. Пятая шаланда, на борту которой находились саперы, была привязана к ближайшему плоту с двумя убитыми французами.
Плоты представляли собой огромные деревянные платформы с короткой мачтой, к которой крепился небольшой парус. Французы ждали темной ночи, когда северный ветер и прилив отнесут плоты к флотилии, готовящейся к переброске армии на юг. Команды из добровольцев должны были подвести эти неуклюжие громадины как можно ближе к якорной стоянке, поджечь запальные фитили и, пересев в лодки, убраться подальше от огненного ада. Если бы плоты оказались среди британских и испанских кораблей, возникла бы паника. Чтобы корабли не сгорели, пришлось бы рубить якорные цепи, и ветер сталкивал бы неуправляемые суда друг с другом или относил их к болотистому побережью Исла-де-Леона. Плоты были загружены бочками с зажигательной смесью и сухими ветками, а по периметру стояли старые пушки, соединенные с бочками огнепроводными шнурами. Пушки – некоторые из них, казалось, двухсотлетней давности – были небольшие, но заряжены крупной картечью, круглыми ядрами и всем, чем французы смогли набить стволы. Сгрудившись на якорной стоянке, они могли бы сеять смерть и разрушения.