Ярс ненавидел учителя все пять лет - ссадины от ремня болят долго. Болят, но проходят, да и злость улетучивается. Умение остается с тобой, выжжено поглубже клейма на плече. Пары взглядов хватило на подъезжающие повозки, чтобы многое заметить. Коней, например. Не трудяг-тяжеловозов, излюбленных купцами, и уж точно не худосочных саврасок, доступных Касте Добытчиков. Гладкие рысаки, хорошим овсом кормленные - на таких гнать во весь опор, хоть с телегой, хоть верхами. Второй приказчик Сутяю как брат - та же добротная одежда, острый взгляд и хорошее оружие - а вот трое «лишних» выглядят всё так же чужеродно. Явные добытчики-землепашцы, хоть и крупными вымахали. Умостились в одной повозке с характерной ленцой, подремать, пока работы нет. Купец, напротив, жилист и подвижен, вперед телеги идти готов. Из тех, кто чаще на свой топор полагается, чем на Закон и стражу.
- Вижу, обо всем сговорились уже, - сказал утвердительно, когда повозка поравнялась с Ярсом. - Лезь на мешки, малой, в пути добеседуем.
- Ты, почтенный купец, людям своим указывай, - решил Ярс спуску не давать. Хоть и высшая каста перед ним, но не правитель, да и жаловаться не побежит.
- Я до сих пор ничего, кроме любезных приглашений не слышал, а такие заманки лишь для девок годятся. Если толкуем о деле, назови свою цену.
Ратуса на дерзкий тон тоже не обиделся, лишь удивление в глазах мелькнуло. Вздернул бровь, и за спиной Ярса тут же забренчало послаще любых гуслей. Приказчик Сутяй поясной кошель развязывал. Вытащил горстью мелкую монету, сцедил назад, но несколько серебряных лепестков остались на ладони.
- Вот тебе три веверицы, за сегодня. Щедрая плата, поверь уж, особенно для твоей касты.
Ярс и сам знал. Стрый Матяш сторожит склады за одну веверицу в ночь, а ведь старый воин, с серебром на шее!
- Ты щедрей, чем я думал, славный купец, - рассудительный тон дался нелегко, но сдержал себя, принял лепестки с чужой ладони. - Я молод, но не вовсе глуп. Знаю, что за простую охрану столько не платят.
- Всяк себя оценяет по-своему, - пожал плечами Ратуса. - Свою жизнь, свое добро. Я никогда не жадничаю, потому до сих пор вожу грузы по шляху. Или ты себя ценишь низко? Вот то-то!
Так и ехали с тех пор, который час уже. Приказчики на вожжах, купец в передней повозке, а Ярс после пары поприщ в заднюю перешел. Захотел разглядеть поближе «лишних», да понять окончательно. Разговор легко затеял, с шутками-прибаутками, а там не пришлось и стараться - говорливыми оказались здоровяки. Впрямь все трое из землепашцев, шли в столицу по разным надобностям, а тут и работа подвернулась. Как раз для больших парней, кто в кулачном бою горазд. Сухощавого Ярса обозрели с ухмылками, но подначивать не стали - молод еще, не заслужил острословия. Совсем скоро заболтались меж собой о пахотных делах, а один успел даже прощупать мешки, заполнявшие повозку. Сквозь рогожу определил зерно, да не из лучших, сырое. Для такой охраны вполне подходящий груз. Куда большее любопытство у Ярса вызвали копья, присыпанные сеном. Три вполне обычных, на длинных древках - такими конницу стопорят - а у четвертого навершие холстиной замотано. В голове повозки лежит, поближе к приказчику. Улучив момент, прилег Ярс на бок, а рука тряпицу ловко задрала. Совсем другой там наконечник, узкий как жало, серовато-блестящий. Серебро, не иначе! К каким же битвам тут готовятся? Лешаки с кикиморами серебра не боятся, а истинную нежить мало кто и встречал. Не вылезает она из гнилых болот, куда человеку путь заказан. Спросить бы, пока далеко не уехали, но вспомнил Ярс про щедрую плату и решил смолчать. Само всё прояснится.
***
Со шляха свернули после полудня. Жара к тому времени пошла на спад, тени удлинились, а густая чаща вокруг сменилась, помалу, редколесьем. Землепашцы-охранники жаловались на бурчанье в пустом брюхе, но Ратуса был неумолим, и приказчики всё коней погоняли. Явно спешили куда-то. После очередного потока жалоб купец сплюнул досадливо, и на свет явился мешок с провизией, но привала так и не сделали. На ходу жевали ячменные лепешки, запивая водой из бурдюка. Тут и пришло время со шляха сворачивать. Знак подал сам Ратуса, углядел нужное место по своим приметам. Дождались, пока рядом никого, Сутяй раздвинул ветки, а купец направил коня прямо в траву. Вторая повозка следом съехала, не подумав застрять - твердоземье тут оказалось. Ярс и сейчас смолчал. Уговор был про дорогу в город, но не возвращать же теперь монеты! Даже если крюк дадут, на остатке пути повозка пешего опередит.