После возвращения Арафата Центральный комитет ООП совещается о будущих событиях. Арафат только в общем виде говорит о возможности военного конфликта, однако просит вносить предложения, каким образом ООП могла бы участвовать в подобном конфликте, чтобы заставить Израиль воевать на два фронта. Вносится очень мало предложений — зато слышно очень много скепсиса. Никто из делегатов не верит в серьезность решения египетского президента начать войну.
Этот скепсис оправдан: с 1971 года Садат объявляет каждый наступающий год решительным. Он пропустил уже два года, не беспокоя Израиль в военном отношении; почему же именно на третий год он должен сдержать свое слово?
Насколько велики сомнения руководства ООП в словах египетского президента, показывает опоздание с отъездом человека, который поддерживает связь между Арафатом и Садатом. Эту миссию взял на себя Абу Аяд. За шесть дней до фактического начала конфликта, 30 сентября, сотрудники египетского посольства в Бейруте настоятельно приглашают его прибыть в Каир.
Хотя Абу Аяд уже верит, что эта настоятельная просьба связана с надвигающимся наступлением, он тем не менее убежден, что Анвар Садат еще повременит с объявлением войны. Убежденный в этом, Абу Аяд медлит с вылетом в Каир — Арафат его не торопит. Лишь вечером 4 октября связной между Арафатом и египетским правительством приземляется в Каире. Уже ночью его ставят в известность, что военный конфликт начнется через несколько часов.
Первая задача Абу Аяда — дать знать Арафату, что война начнется сейчас. Но у него нет радиосвязи, по которой можно было бы передать подобное сообщение, не согласован код, чтобы можно было через средства связи египетского министерства иностранных дел подключить в качестве посредников дипломатическое представительство Египта в Бейруте. С информацией в Бейрут должен лететь курьер — обычным рейсом Миддл Эст Эйрлайнс. Поскольку ночью нет связи между египетской и ливанской столицами, курьер может вылететь только утром 5 октября. Начало же войны намечено на 14 часов 6 октября. Арафат еле успевает поднять по тревоге боевые соединения ООП.
Однако эти соединения не фигурируют ни в каких сообщениях о ходе Октябрьской войны. ООП считает, что действия палестинских соединений специально замалчиваются руководителями обоих арабских государств, ведущих войну.
То, что Палестинская освободительная армия сразу же после начала войны вертолетным десантом захватила четыре холма в оккупированном районе Голанских высот, никогда не сообщалось сирийскими агентствами новостей. Ливан не распространил сообщение о ракетном обстреле израильских позиций и деревень на ливанско-израильской пограничной территории соединениями Аль Фатах. Аж весной 1981 года во время заседания Палестинского национального совета Арафат жаловался на то, что египтяне замалчивали успехи палестинских бойцов в районе Синая.
Сама ООП поставила себе задачу: на западном берегу Иордана, на занятой территории организовать восстания и всеобщие забастовки. Подобные акции вынудили бы израильские оккупационные власти отвлечь войска в область Иерихона, Хеврона и Набулуса. Тем самым был бы разгружен фронт на Суэцком канале и на Голанских высотах. Однако поставленная самим себе задача не выполнена: удается добиться только того, что несколько десятков тысяч палестинских рабочих начали забастовку в оккупированной израильтянами области. План вызвать беспорядки не удался из-за жесткого контроля, осуществляемого израильскими властями на западном берегу Иордана.
Выясняется также, что Ясир Арафат не пользуется достаточной популярностью у людей, которые вынуждены жить под израильским контролем. Поражение в Иордании имело для Арафата далеко идущие последствия: палестинцы в районах, занятых Израилем, считают, что лидер ООП и его организация не устоят больше перед вооруженными регулярными войсками. Солидаризироваться же с побежденными многие из них считают неразумным. Анвар Садат во время всего хода военных действий не выказывает интереса к каким-либо акциям боевых организаций. Он никогда не делал секрета из того, что ни во что не ставит партизанскую войну и вылазки ООП. Теперь пришло время доказать, что арабские армии одни в состоянии нанести Израилю чувствительное поражение.