Выберем какой-нибудь корабль, разнесем его в щепки и посмотрим, что получится.
- Давайте откроем огонь по "Аргозии".
Там полно оружия и пороха.
- Договорились, - спокойно сказал Дрейк.
***
- Мэтью, мы торчим на солнцепеке три дня! Ничего не видим, ничего не слышим, даже ни одного приятного запаха кругом! - Она сморщила нос и обмахнулась веером из соломки. - Вдруг их всех уже взяли в плен? - спросила она, дав волю воображению.
- Без единого выстрела? - фыркнул он.
- Откуда ты знаешь, что мы можем что-нибудь услышать с такого расстояния? - упорствовала она. - Давай подойдем поближе!
Он и сам уже почти решился идти на Кадис, но счел необходимым объяснить:
- Сабби, ты и представления не имеешь о том, что такое морской бой. Выстрелы из пушек.., от них у тебя из ушей может пойти кровь! Корабельные пушки заряжаются раскаленными докрасна чугунными ядрами, гвоздями, всякими смертоносными железками! В любой момент из-под твоей руки могут быть выбиты перила, или у тебя под ногами разлетится деревянный настил. Когда тебя обстреливают - кажется, будто на тебя сама смерть обрушивается! И еще более страшная судьба тебя ждет, если твое судно враг берет на абордаж. Лучшее, на что ты можешь рассчитывать, - это счищать чужие кишки у себя со шпаги. А ведь возможно и кое-что похуже.
- Ты просто хочешь запугать меня! - накинулась на него Сабби, хотя сердце у нее стучало молотом от отвратительных картин, которые он ей рисовал - Обо мне можешь не беспокоиться: если я и дальше буду тут болтаться, я умру от тоски, и ты можешь скормить меня рыбам.
Он отвернулся от нее, чтобы выкрикнуть команду, а потом бросил ей через плечо:
- Иди-ка лучше вниз.
Она упрямо вздернула подбородок и закричала:
- Не может быть и речи! Дай мне подзорную трубу, чтобы я ничего не пропустила!
***
Вице-адмирал Бэроу был возмущен донельзя, увидав, что "Бонавентура", подняв флаг, на всех парусах движется мимо него в Кадисскую гавань. Отчаянными сигналами флагмана пренебрег и "Дерзновенный", устремившийся за первым ослушником. Вице-адмирал обвел взглядом английскую эскадру и глазам своим не поверил: "Золотая Лань" последовала примеру тех двоих!
Дрейк и Хокхерст расположили свои корабли с левого борта от "Аргозии". Когда они, под реющими на ветру английскими флагами, ворвались в Кадисскую гавань, там началось смятение. Испанских моряков охватила паника: их застигли в такой момент, когда они меньше всего этого ожидали.
Широко расставив ноги, раздетый до пояса, Хокхерст поднял руку, чтобы подать сигнал своим пушкарям. Его рука резко опустилась вниз, и батареи обеих палуб с правого борта "Дерзновенного" полыхнули огнем.
Сила отдачи заставила корабль резко накрениться; тем временем команда уже втаскивала пушки внутрь корабля: их надо было снова зарядить, а заряжались они со стороны дула. Воздух наполнился черным дымом и запахом пороха. Вышколенная команда прочищала жерла пушек, устанавливала пороховые заряды, заводила ядра в стволы, возвращала пушку на место - и все это в течение минуты; затем они поворачивали свои потные, покрытые сажей лица к Хокхерсту, выкрикивали:
"Чисто!" - и, уставившись неотрывным взглядом на его руку, ожидали следующей команды.
Канонада гремела, Хокхерсту трудно было распознать на слух, где тут пушки кораблей Дрейка, а где - испанские, но внезапно словно трещина разорвала воздух - и здесь уже невозможно было ошибиться: то взрывались бочонки с порохом. Мачты и рангоут "Аргозии" разлетелись на куски. "Аргозия" начала заваливаться на борт, и морская вода хлынула в открытые пушечные порты. Матросы команды запутывались в натянутых над палубами сетках, которые предназначались для защиты от неприятельского абордажа. Крики барахтающихся в сетках и тонущих людей можно было слышать даже на берегу.
"Аргозия" затонула менее чем за две минуты. И тут произошло нечто невообразимое.
Когда вице-адмирал Бэроу неохотно двинулся во главе своей флотилии в Кадис, то все увидели, что испанцы капитулируют. Один потопленный корабль и они сдались!