– Ты играешь с огнем, школьница.
Он склоняет голову в бок, опирается правой рукой о стеллаж, блокируя ей отход. Варя усилием воли сдерживает громкое биение сердца, смело не отводит взгляд, идет в наступление.
– Хочешь сказать, не боишься, что я действительно уйду? – глубокий бархатный угрожающий тон раздается над ее ухом.
– Нет. Я не настолько наивна. Ты ведь не свататься ко мне пришел. Я знаю, что для чего-то тебе это нужно. Тебе приходится меня терпеть, и я узнаю зачем. Дождусь, пока ты расскажешь сам.
Он наклоняется так низко, что их носы за малым не соприкасаются.
– Выходит, я тебя недооцениваю?
– Да. И прекрати строить из себя маньяка, это смешно. Нравится угрожать, проверни это с кем-нибудь другим.
Синие глаза темнеют, испепеляя ее изнутри.
– Что, правда не боишься? – его голос становится кровожадно игривым.
– Не-а.
Варя ловко выходит из-под его руки, не оборачиваясь, возвращается к парте. Слегка повеселевший Чернов складывает газеты на место, и вместе они покидают библиотеку.
***
Тихая музыка, уставшие красные веки. Варя позволяет себе наблюдать за борьбой сна с бодрствованием. Границы неловкости постепенно растворяются. Она замечает, как он прищуривается, когда думает, как хмурит брови, ерошит волосы на голове, одновременно с тем, как его посещают важные мысли, как его взгляд становится отрешенным, но совсем не потерянным. Варя рассматривает его пальцы, они грубые, длинные, тонкие и чистые. Засматривается на расслабленное горло, выступающий кадык, на извивающийся, почти незаметный, шрам, проходящий меж шейных позвонков. Он обессилено зевает и останавливается у маленького магазинчика.
– Нужен перекур, – холодно проговаривает он, откинув истощенную голову на сиденье, – и кофе.
– Сколько ты не спал?
– Неважно.
– Зачем эта поездка, если ты устал?
– Потому что это мой выходной, и мне решать, как его проводить.
– Ты дурак, если решил провести его со мной.
Чернов в ответ слабо усмехается.
– Есть хочешь?
– Нет.
– Тогда пойду куплю.
Паша выходит из машины. Его нет около десяти минут, возвращается он с пакетом полным вредной всячины. Кладет его на заднее сиденье и садится за водительское.
– Что это?
– Еда. Отъедем отсюда подальше.
Черный автомобиль прячется среди цветочного поля. Среди золотых волн высокой травой разбрызганы яркие дикие цветы, как звезды среди млечного пути. Ясное небо разливается тихим океаном, солнце дарит свои могущественные лучи, лепестки маленьких беззащитных цветов поглощают их и отражают в благодарность.
Восхищенная Варя выныривает из машины и бежит к василькам. Она садится на траву, бережно поглаживает стебли, срывает несколько и сплетает их в косу. Высматривает среди сухой травы цветущие ростки, поднимается и прохаживается среди них. За долгое время она впервые чувствует себя так беспечно спокойно. Нисходящей с губ улыбкой она вспоминает, как бабушка брала ее с собой по таким полям, рассказывала о травах и цветах, учила собирать и засушивать. Она кружится, высматривая очередной цветок, пока букет в ее руках не становится достаточно большой.
Паша наблюдает за ней, прислонившись к капоту машины и потягивая невкусный кофе из бумажного стаканчика. Оставаясь вне поля ее внимания, искренне посмеивается. Вялые, путающиеся мысли постепенно оттаивают, просыпаются, глядя на то, как она по-детски смешно путается в траве, бегает и веселится. Словно до этого момента, он видел совсем не ее, а лишь блеклую тень. Тяжелая неделя сходит на нет, растворяется и исчезает, в его синих глазах огоньком горит только она, коронованная цветочным венком, среди солнца, неба и дальних холмов, усеянных такими же цветами. Темные глаза с каждой секундой сияют все ярче, не сдержанная, чистая, полная счастья улыбка, запечатываются в плен его памяти.
Сияющая игривая Варя, запрыгивает на капот. Слегка подвинувшись, Паша всматривается в ее лицо ближе и хмурится.
– Полегче. Так сильно любишь цветы?
– Я люблю только полевые цветы. В детстве бабушка водила меня на такие поля, чтобы побольше их собрать, потом засушить и использовать, – продолжая улыбаться, задумчиво проговаривает она в ответ.
– Будешь?
Чернов протягивает Варе стаканчик мороженого из пакета. Недолго размышляя, Варя принимает угощение. Он берет еще одно себе. Варя торопливо откусывает сладкий десерт, и по зубам проходит болезненная судорога, холод обжигает десны, но она продолжает его жевать широко, отрывая рот.
– Мммм! Больно!
– Ну конечно, это же мороженое. Ешь медленнее.