– Беги! Беги как можешь быстрее, сейчас! – поднявшись на колени, подползая к Нине и поднимая ее на ноги, выговаривает дядя. Он сильно напуган, на его глазах блестят слезы.
Вкладывая оставшиеся силы, преодолевая свирепую боль, Нина встает, делает несколько шагов и ускоряется. Дядя Вася поднимается за ней, через несколько метров останавливается и остается позади, провожая ее взглядом. Она бежит на заплетающихся ножках по неровной тропе, как не бежала еще никогда. Слышит раздающиеся за спиной громкие молитвы. Разрывающий воздух, сорванный голос матери заставляет ее обернуться.
Ревущая во все горло, схваченная и подвешенная за волосы, она бьется изо всех сил. В руке отца отражает лунные лучи длинное ружье.
Нина спотыкается о собственные пятки, отворачивается, устремляется вперед. Лес почти у ее ног. Еще совсем не много. Еще чуть-чуть и она спрячется.
Позади раздается громкий хлопок. Невыносимая резкая боль между лопаток. Изнуренное тельце сопротивляется ей. Она все еще хочет жить, хочет спрятаться, осталась пара шагов. Нина бьется лицом о твердую землю. Еще совсем ненадолго ее разум остается внутри. Она протягивает непослушные руки вперед и пытается придвинуть их к себе. Ощущает чудовищную боль, пронзающий изнутри холод. Льющийся поток крови оставляет ее глаза пустыми. Боль отступает. Пустота.
***
Первым, что чувствует Варя, это плетения сосудов на поверхности век. Впервые она ощущает, как горячая кровь разгоняется, и они дрожат в такт. Режущий ветер, мчащийся в суженных легких. Вкус собственного языка. Всепоглощающая боль от обладания живым телом. Возвращаются звуки, кошмарной болью пробивают виски. Этот голос… Воспоминания проносятся мимо туманными силуэтами, безумными вспышками. Запах душистого мыла, васильков и шипучки.
Он здесь. Горячие пальцы на ее шее. Рваный голос. Что-то теплое, бьющееся внутри него, принадлежащее несомненно ей. Что-то, что она может достать, чем может повелевать, как кончиками собственных пальцев. Оно прячется, и взамен присутствия этого чувства, она вспоминает собственное имя, отзывается на него. Мертвенные веки поднимаются, пропускают закатные кровавые лучи солнца в суженные зрачки. Свирепая мигрень пронзает затылок.
– Варя! А?! Очнулась! Боже… очнулась! – громкое дыхание Чернова сливается с шелестом золотистых колосьев.
Раскрытая, брошенная на обочине черная машина.
Варя лежит на сухой траве, как на иголках. Паша, прижавшись коленями к земле, склоняется над ее лицом, оглядывает ее еще неодушевленные глазницы, вслушивается в дыхание, дрожащей рукой гладит лоб и кладет лицо на тонкое девичье плечо.
– Что случилось? – еле слышно прорывается Варин голос.
Паша выпрямляется, и синие, заплывшие безумием, глаза, отражающие оранжевые и красные лучи, пристально вглядываются в нее. Подрагивающее горло, выдавливает слова.
– Твое сердце… остановилось… Н-небыло пульса… Ты… Ты не дышала, – давясь собственной отдышкой, стирая со своего лица капли пота, отвечает он.
Почувствовав слабую силу в руках, Варя приподнимает левую ладонь и легонько поглаживает его по светлым волосам.
– А почему мы здесь? – продолжает спокойно задавать вопросы Варя.
– Ты заснула. Я пытался тебя разбудить. Я не закрыл дверь, и ты выпрыгнула из машины, и побежала. А потом… ты упала…Ты была…
– Мертва.
Паша падает на колючую траву радом с ней. Варя ощущает его тяжелое дыхание, как если бы оно было ее собственным. Они лежат так какое-то время.
– Скажи, что ты видела?
– Я умерла вместе с ней.
– Больше не умирай.
– Боишься за меня?
– Замолчи.
– У меня странное чувство. Ты что, делал мне массаж сердца?
– Я сказал, замолчи.
Варены припухлые губы искривляются в дурацкой насмешливой улыбке.
Чернов степенно поднимается на ноги, протягивает ей руку.
– Сомневаюсь, что могу сейчас встать и пойти, – с ухмылкой на лице кряхтит Варя.
Он без лишних колебаний подхватывает Варю на руки, перекладывая ее руку за свое плечо. Приносит к машине. Кладет ее в кресло. Присаживается к ее ногам. Достает из кармана рубашки пачку сигарет, вставляет в рот одну и прикуривает от железной зажигалки. Воздух наполняется едким дымом. Варя протягивает к нему слабую руку, он вкладывает в тонкие пальцы сигарету. Варя делает слабую затяжку, находит в себе силы поерзать на сиденье. Прикрывает глаза.