– Ну так что же? Где он? Тебе пора бы уже раскрыть эту тайну, если хочешь жить. Подумай, что же будет с твоими детьми, если тебя не станет?
– Не пытайся, гнусный угодник. И не смей даже думать о них, никто из ныне живущих не унаследовал мой дар, а значит я последняя из рода, и последняя, кто о нем знает!
Человек поворачивается навстречу своему соратнику в форме, и тот, без малейших промедлений, достает из костра раскаленную кочергу. Пылающий синим и красным прут прикладывается к ключице измученной ведьмы, заставляя ее издать истошный гортанный стон. Пахнет паленой плотью, струящаяся черная опаленная кожа слезает с нее неохотно, вместе с красной кочергой.
– Долго ты так не протянешь, смерть уже близко, я чувствую. А ты знаешь, куда попадают ведьмы после смерти?
– Служат великой богине Гекате! Да брось, ты не можешь меня убить, только я знаю тайну, которая тебе так вожделенна. Тебе выгодна моя жизнь, и тебе очень не повезло найти меня последней. Эта тайна умрет со мной!
Из ее рта вырываются ведьмовские слова в таком порядке, в котором Варя не успевает уловить их смысл.
Огонь из костра тонкой струйкой направляется прямо к ней и в момент захватывает огнем ветвистой дуб, поглощает женское тело, словно голодный дракон. Она превращается в пепел так быстро, что убегающие от пожара охотники, не слышат ее жалобных криков. Лишь человек в костюме, разочарованно уходит во тьму, все тем же размеренным и холодным тихим шагом.
Глава 19. Ведьма.
Тяжелые утренние лучи падают на светлые небрежные торчащие во все стороны волосы. Паша, несмотря на неподходящие условия, то и дело клюет носом, невнятно отвечает на вопросы.
В полицейском участке пыльно. Покрашенные на половину в синий, на половину в белый цвет стены, рассеивают тепло даруемое из окна солнцем. На потолке сквозняком раскачивается одинокая тусклая лампочка, с привязанной рядом липкой засаленной ловушкой для мух. Одинокий старый деревянный стол, заваленный желтой бумагой и такой же старинный компьютер, в коробку монитора которого при желании поместится большая собака. Зеленая облезлая, вещающая желтым светом настольная лампа. Потертый, усталый толстоватый полицейский в форме на скрипучем деревянном стуле за столом что-то беспрерывно печатает на засаленной от грязных пальцев массивной клавиатуре. Справа железная решетка, а слева советские сидушки-раскладушки для ожидающих. Аделину Васильевну, комфортно разложившуюся на одном из них, не трогает сон, она часто перебивает полицейского, отвечает за Чернова.
– При каких обстоятельствах несовершеннолетняя Варфоломеева Варвара Александровна получила ножевое ранение, вы, молодой человек, можете внятно объяснить?
– Объясняю вам еще раз! Мы оба понятые, на нее напала девочка, одноклассница ее рыжая такая! А мы пытались ее спасти, вот и запачкались по дороге! – вскрикивает со своего места Адель, чуть вскакивая.
– Вы можете помолчать, гражданка! Или я вас посажу на сутки, сколько ж можно. Если Чернов Павел Константинович нам сейчас не ответит, он пройдет тест на наркотики. А мы все этого не хотим, но глаза у вас гражданин, мутные!
– Так все и было, на Варю напала ее одноклассница, зовут ее Зоя Вербина. Простите, я всю ночь не спал, можете проверять меня на все, что хотите, только дайте вернуться в больницу, я вас умоляю, – потирая опухшие глаза, слабо отвечает Паша.
– Вы, молодой человек, под следствием, какая вам больница?! В каких отношениях вы состоите?
– Ну, с Аделиной Васильевной друзья, да? – Паша вопросительно смотрит на рыжую ведьму, и та ласково улыбается в ответ.
– Да не с ней! С гражданкой Варфоломеевой!
– Знакомые, друзья, товарищи. Какой это имеет смысл?
– Вы совершеннолетний, а она нет. Не думаю, что стоит укрывать данную информацию! – строго и холодно вещает полицейский.
– Начальник, спросите у нее.
– Понятно, – кротко цедит полицейский.
– Сколько сейчас время? – спрашивает Паша, всматриваясь в яркий свет лапы.
– Пять утра. Живая ваша школьница, и не таких зашивали, сейчас, наверное, уже от наркоза отходит или спит. Вас к ней все равно не пустят, вы-то ей кто такие? А бабушка уже к ней приехала. Как только придет в себя, и с ней побеседуем.