– Даже не думала соглашаться.
Варя отходит к окну и всматривается на другую сторону дороги. Полиция все еще там, никто и не думает расходиться. Протяжный голос буфетчицы раздается по залу. Паша забирает два стакана и подходит к Варе.
– Куда смотришь?
– Просто интересно, что там стряслось.
– Хочешь выяснить?
– Через пару часов и так все будут знать. У меня просто паранойя.
– Тот мент, муж моей крестной.
– Можешь сходить и узнать, что там случилось?
– Зачем это тебе? Ты можешь сама.
– А тебе неинтересно?
– С чего б мне интересоваться чужими делами. Я похож на сплетника?
– Нет, но ты мог бы узнать больше подробностей.
– Сделать это для тебя?
Варя забирает у него из рук свой стакан и смущенно отворачивается.
– Трусиха. Хорошо, давай сходим.
Чернов смело обходит ее и направляется к выходу. Растерянная Варя ускоренным шагом следует за ним.
Расстояние между толпой и Варей сокращается, она старается не выдавать свою подозрительность. Предательски собирает в кучу бегающие по чужим лицам глаза. Люди слишком увлечены обсуждением происшествия. Одна из женщин, лет семидесяти, скрестив руки на груди, о чем-то беседует сама с собой. Варя останавливается рядом, прислушивается.
–Та шо же это творится, какой уж раз! Следить надо было!
Что бы это не значило, случившееся уже бывало раньше. Судя по всему, часть из ее слов Варя не поймет, как и всегда, когда говорит старшее поколение. Нужно набраться смелости и заговорить с пожилой одинокой женщиной, нашедшей собеседника только в самой себе.
Паша на горизонте здоровается с одним из полицейских, что отошел в сторону за перекуром. Он несомненно узнает больше Вари, но полицейские не скажут лишнего, в отличие от одинокой соседки.
– Здрасте, что-то серьезное случилось? – робко выдавливает из себя Варя. Бабуля нахмуривается и глубокие морщины на ее лбу становятся похожи на слоеное тесто.
– А? Так, у нас опять детина пропал! Вовкин сын утром убежал, а эти до обеда не прочухали! Та де ж такое видано, шо б дитина в своем же дворе потерялся. Недавно только Лильку шукали, совсем малеханька, у Соколовых. В чужой двор подружки позвали, а сами попрятались от неё. Так та обиделась и пошла, куды, никто не знает! На другой день пошли мы в лес ее искать. Долго искали, сами там за малым не загубились. К вечеру отыскали, а она уже холодная. Какая красивая шкодница была, глаза огромные голубые. Жалко, сердце разрывалось! Мать с отцом теперь ни живые, ни мертвые, вещи забрали и уехали отсюда подальше. А как нам тут с детьми жить? А та Галька у Шиляевых! Да если б не их собака, привязалась же, умная, не нашли бы и подавно. Всю жизнь я тут живу, одно и тоже, в лесу хто-нибудь да пропадет, но шо бы три раза за одно лето, не было еще! Шо ж творится-то! То ли совсем взрослые не воспитывают, то ли нечисть у нас разбушевалась! Хто знает! Моим сегодня же позвоню, шо б не ехали до меня, лучше я все брошу и до них поеду. А ты тоже, смотри за собой, в лес больше не суйся, Варварка, шо б тебя больше не искали! Повезло, что лето было, когда ты заплутала, а если б зима? Вот они, – женщина небрежно кивает в сторону двух полицейских, – батьку подозревают, поедут к нему с поверкой. Та этот дружок с роду сына своего не видел и имени не знает. Надо лес прочесывать, пока не стемнело, а от этих дурней толку не будет, пока бумажки свои допишут, будет как с Лилькою!
– А как же… может сказать им, чтобы в лесу сразу искать пошли? Может мы сами соберемся, пойдем? Нельзя же все так оставлять! – возмущается Варя.
– Эти бездари без бюрократии не могут, пока все не проверят, в лес не сунутся! Да и из наших, хто не боится в чаще заплутать? Ничего, сейчас соберемся стайкой, и двинемся в поиски. Только ты не думай даже близко подходить! Лучше домой беги, Татьяне расскажи, может с нами соберется.
– Хорошо, я скажу ей! Но пойду с вами!
– Вот дура! Нечего тебе там делать! Увижу, голову выдеру, поняла? Бабусю свою пожалей! Мало что ли она с тобой помучалась!
– Ладно, я поняла. Пойду тогда поскорее…
– Все иди, не смотри на все это.
Варя в ответ лишь кивает и разворачивается обратно. Паша улавливает ее взглядом и продолжает беседовать с худым полицейским, тот не прекращает что-то рассказывать, активно жестикулируя. Судя по унылому выражению лица Чернова, говорят они о семейном, а совсем не по делу.
Варя, заплетая ноги, бредет вдоль улицы по направлению к дому. Сердце сжимается. Вспоминает бесчисленное множество стволов и зеленых веток, поляну, свет и холодные бледные руки, большие затягивающие в тьму глаза.
«Может быть я и выдумала ту девочку, но я могу убедиться в этом. Мне нужно только поговорить с детьми, побывавшими там. Интересно, что они придумали на этот счет?»