– Все нормально, я сама пойду! Это случайность! – тут же визгливо восклицает Варя.
– Ну, давай, – настойчиво заглядывая ей в глаза, отвечает Чернов. Он отворачивается, оставляя ее держаться за стол. Она чувствует, как он издевательски улыбается, выходя на улицу.
Отстранившись от стола, пьяной походкой Варя идет за ним. Чернов, ждет на пороге, пропускает вперед неуклюжее зрелище. Плывет по следам, с непринужденным безразличным видом. Плечи напряжены, готовится ловить, если придется.
Гараж отдаленно походит на скромную летнюю кухню. Над маленьким окошком есть навес, а под ним умывальник и железная раковина. Одинокий, единственный на самой окраине поселка. Высокая сорная трава, несколько густых деревьев маскируют его от посторонних глаз.
Варя самостоятельно открывает дверь и садится в машину. На ее сиденье уже заботливо постелено полотенце.
«Маньяк он, как же. Надо запомнить дорогу сюда, вдруг пригодится».
Десять минут пути, усеянного земляными кочками и ямами, острыми дырами в асфальте. Варя не успевает расслабиться, морально подготовиться к выходу. К концу этого дня. Центральная улица Старинского сменяется ее родным невзрачным проулком.
– Сможешь сама дойти?
– Вполне.
Варя дергает ручку двери, открывает, высовывается на половину.
–Трусиха!
– Что?
– Позови в следующий раз, как соберешься в библиотеку. Мне было не скучно.
– Дурак! – бросает Варя напоследок и громко захлопывает за собой дверь.
На улице скользко и грязно. Прохладный ветер развивает на ней футболку, так что приходится придерживать ее рукой. Варя шагает, переплетает ноги, скользит по грязи. Она знает, что он наблюдает за тем, как неловко она идет домой.
Перед тем, как войти во двор, Варя несколько раз заглядывает через забор. Затем, на цыпочках бежит до крыльца, приоткрывает дверь, медленно и тихо, на один сантиметр. Татьяны Родионовны в коридоре нет. Влетает в ванную, снимает с себя все, бросает в пакет и оборачивается полотенцем. Крадется из одного угла в другой. Наконец оказывается в своей комнате и падает на кровать.
Впервые за столь долгое время Варя по-настоящему хочет есть, возможно чувство близости к неминуемой смерти тянет за собой желание удовлетворить первичные потребности. Сделав все необходимое для того, чтобы не быть пойманной на лжи, она наконец съедает самую вкусную в ее жизни тарелку супа.
Целый оставшийся вечер Варя проводит одна, перед телевизором. Бабушка уже давно спит в своей комнате, откуда доносится ее ритмичное сопение, склоняя ко сну даже мух и пауков. Голубой свет от телевизора то потухает, то светит ярче. От него до Вари доносятся тихие, ни о чем не говорящие диалоги людей, кратковременная музыка, сменяющаяся от драматичной к веселой и обратно. Созерцать ящик ей не приходится, веки слишком тяжелые, а голова слишком пустая. Отдается в плен сновидений добровольно.
***
В последние несколько недель Нине часто снятся кошмары, они пугают ее, застревают в памяти, заполняют каждый день ужасом. Ей неинтересно играть и разговаривать. Целыми днями она не выпускает маминой руки, волнуется при каждой, даже мимолетной, разлуке. Какое-то время мама лежит в отдельной комнате и за ней присматривает врач. Еще один большой дядя с бородой, не оставляющий их наедине. Ей он не нравится, потому что когда он приходит, то просит дать маме покой и оставить ее одну. Тогда Нину отводят в свою комнату или во двор, и она остается такой же одинокой, как и мама.
Со временем маме становится лучше и для всей семьи восстанавливается привычный ход жизни, словно ничего не случилось. Все те же общие приемы пищи, все такие же разговоры, только порой, когда они смотрят маму или говорят с ней, то отводят взгляд, может от стыда, может от жалости. Нина задается себе вопросом, неужели только она не может забыть, неужели для всех остальных то, что произошло обычное дело, не влекущее за собой перемен. Для нее же эти перемены очевидны, теперь она не так беззаботна и весела, игры перестали быть интересными, игрушки яркими, сладости сладкими. Не отходя от мамы, она прислушивается к каждому шороху, чтобы успеть убежать или спрятаться.
Сегодня вся семья в приподнятом настроении, праздник. Утром мама просила Нину нарисовать тете подарок, в честь ее дня рожденья. Нина нарисовала тетю возле их дома, та поблагодарила племянницу, поцеловав в лоб, а ровно через секунду забыла об этом подарке.
Во дворе дома, в уютной беседке, накрыт большой стол, готовится мясо, все веселятся, даже на лице мамы сегодня насколько раз мелькала улыбка. Нина сидит у нее на коленях. По деревянным прутьям вьется виноград, она незаметно срывает по одной ягоде и ест вместо той еды, что накладывает ей в тарелку мама.