— Бабушка, ты спишь? — тихо нашептывает Варя.
В ответ раздается хриплый хрюк.
— Бабушка, а почему ты никогда не рассказывала мне о своей семье?
— Предатели… нечистые… — почти не открывая рта, тихим неразумным шепотом цедит спящая Татьяна Родионовна.
— Что? — Варя пытается прислушаться, понять, что бормочет бабушка, но понимая, что та все еще спит, успокаивается и всматривается в движущиеся под веками зрачки, — ты скрываешь от меня наследство?
— Я не могу, не могу… мне нельзя… я должна была, — стонет и кряхтит бедная старушка в ответ.
— Откуда она знала обо мне?
— Подготовилась… перехитрила…
— Что с ней случилось, почему она умерла?
— Мама… прекрати… мама… за что… — скрипучий жалобный голос Татьяны Родионовны набирает силу, становится громче и вот, она вдруг открывает глаза широко, впивается ими в Варвару, пугается, вскакивает, ожесточается и кричит почти во все горло.
— Что ты делала?!!!
— Я просто… просто… мы говорили…
— Ты не имеешь права! Признавайся, что ты говорила?!!!
— Ничего! Почему ты кричишь на меня?! Что я такого сделала?!
— Не притворяйся дурой! — Татьяна Родионовна склоняется высоко над внучкой, свирепо рычит, затем прижимает Варю, и так вдавленную в старое кресло, холодным взглядом проникает в ее расширенные от темноты зрачки и вдруг остывает.
— Я не понимаю! Объясни почему ты ругаешь меня сейчас? — жалобно скулит Варвара.
— Потому что! Иди спать, кыш отсюда, чтоб глаза мои тебя не видели!!! — бабушка, нахмуривая брови, с силой хватает Варю за руку и выталкивает из зала. Резко захлопывает дверь перед ее носом.
В комнате Вари тускло горит ночник. Она забирается под одеяло. Пытается перестать думать о том, что только что произошло, но мысли в голове крутятся как на карусели. То, как ведет себя ее родная бабушка, слишком странно, и может быть это и есть доказательство того, что все по-настоящему.
«Может быть мы обе сходим с ума».
***
Сладостный запах ночного костра. Темно, и лишь маленький огонек вдалеке приковывает к себе ее взгляд. Она тянется к нему рукой. Она такая маленькая. Нежные ноготки задевают вуаль. Белая, прозрачная, почти не ощутимая. Сзади раздается смех ребенка, он медленно переливается и становится смехом старухи, с другой стороны разносится чей-то плач. Кто-то все время что-то говорит, но язык совершенно не разборчив и не понятен. Все голоса переплетаются между собой как нити, и они ведут диалог. Сначала они кажутся сумбуром, но со временем становится ясна закономерность. Все, что происходит, это сложившийся порядок, он хрупок, как хрустальная паутина. Варя видит ее сплетения, но из-за вуали дотронуться до них не может. Кто-то приближается, веет родным ароматом пионов. Тонкая светлая фигура садится напротив. Мама медленно снимает с Вари вуаль. Высокие ели, их ветви, как руки, выстраивают тропу к костру. Варя ощущает его жар на своем лице. Листья под ее ногами влажные, от них пахнет плесенью и хвоей. Мама смотрит на дочь, но глаза ее стекленеют. Варя бросается к ней на шею, по щекам ее сползают неуклюжие слезы, она гладит маму по светлым прядям волос, в попытках успокоиться. Но мама не обнимает ее, не успокаивает. Она мертвенно молчит.
— Мама, где мы? Мама, пойдем домой! — Варя слышит в ушах собственный писк. Мама ей кажется такой холодной, как ледяная статуя.
Мама встает с колен и берет Варвару за руку. Голоса становятся только громче, они бросаются в пляс, и пуще прежнего лес заполоняет смех и плач, шёпот и крики, вздохи, стоны, какофония. Варя больше не видит сплетений, она видит только хаос. Мама ведет ее к костру, по тропе. Они идут медленно, и Варя оборачивается по сторонам, большие страшные ели тянутся к ней своими ветками, они растут все выше и настигают маленькое тельце Вари. Она пытается бежать, тянуть маму за собой, но мать непоколебимо тяжелая. Она не останавливается и не слышит Варвару, держит маленькую ручку твердой хваткой. Огонь обжигает Варины ручки. Она не может вдохнуть, слишком горячо. Ее второй руки касается что-то холодное и мягкое. Варя поворачивает голову направо. Бабушка держит ее за руку и втроем они проходят еще ближе к пламени. Глаза Татьяны Родионовны такие же стеклянные, фальшивые. Она нагибается к маленькой Варе, и та слышит ее ровный, льющийся как водопад голос, раздающийся эхом повсюду.
— Заходи, пора.
— Я не хочу туда, бабушка! Я хочу домой!