Место происшествия, которое так романтично выглядит на снимке, — зона отдыха на левом берегу Днепра, у озера Кривец, невдалеке от поселка Куриловка Царичанского района Днепропетровщины. Оперативные работники при осмотре нашли здесь многочисленные следы разыгравшейся трагедии: куски штакетника, свежие изломы досок забора, разорванную майку, чехол от ножа. В самом озере у берега обнаружили штык от винтовки времен войны. И еще валялись на берегу, плавали на поверхности озера пустые бутылки. О, нет-нет, это не тот случай, который можно объяснить привычным штампом «напились — поссорились — подрались». Как сказано в уголовном деле, преступник с пострадавшим знаком не был, никогда до этого случая его не видел и никаких враждебных чувств к нему не испытывал.
Что же произошло теплым апрельским днем на берегу озера?
Сюда приехал на отдых оперативный комсомольский отряд. Ребята играли в футбол, волейбол, девушки готовили обед, кто-то бренчал на гитаре, пиликал на гармошке, танцевали, пели...
Все было отлично. Единственное, в чем можно упрекнуть ребят, — они взяли с собой три бутылки сухого вина. Пили далеко не все и понемногу. Выпитое ни в коей мере не могло стать причиной случившегося.
Помимо комсомольцев из оперативного отряда здесь же, на берегу, в двухстах метрах, расположились ребята из соседней Куриловки. Эти были у себя дома, потому и чувствовали себя вольготнее, а скорее развязнее. Выпивки они взяли гораздо больше. Да и пить привыкли больше. А тут опять же весна, вольные ветры над степью гуляют, душе раздольно...
Интересно, что некоторые из ребят обеих групп были хорошо знакомы между собой: нередко встречались на улицах Днепродзержинска, учились в одном промышленно-техническом училище, проходили практику на одном заводе, на этот же завод шли работать, получив специальность. То есть местные с самого начала знали, что на дальнем конце озера расположились комсомольцы заводского оперативного отряда. И, подвыпив, именно в этом почувствовали уязвленность. Блюстители порядка, дескать, приехали на наши берега. А мы, получается, вроде того что нарушители?
В пьяном сознании такие мысли возникают и разрастаются очень быстро, и тут же вспыхивает желание ответить на целиком придуманное оскорбление, защитить свое никем не униженное достоинство. А если еще кто-нибудь крикнет: «Наших бьют!», то тут уж и рассуждать грешно. Неписанный закон стадности требует: бросай все дела, хватай что потяжелее и беги... Потом перед следователем оправдываются: нельзя было не прийти на выручку товарищам. А то, что их товарищам никто не угрожал, наоборот, они угрожали, — это детали...
Осуждены по делу четверо: уже упоминавшийся Виктор Мельник (он приговорен за убийство к пятнадцати годам лишения свободы) и его друзья — Николай Перепелица, Сергей Квак и Леонид Беркут. Перепелица и Беркут учились в промышленно-техническом училище, Квак — в индустриальном техникуме, а Мельник работал на заводе.
Друзья Мельника наказание получили сравнительно небольшое, хотя именно они затеяли драку, они первые в пьяном гневе двинулись к ребятам из комсомольского отряда: кто, мол, такие, по какому праву здесь? Удали у них поначалу хватило лишь на то, чтобы пристать к двум сидевшим в сторонке парням из своего же училища. Получив достойный отпор, перепугались и бросились бежать. С ними был еще некий Поцелуйко. Тот от страха даже бросился одетым в озеро в надежде, что уж там-то его не достанут. Его и не собирались доставать. Ребята из комсомольского отряда посмеялись над Поцелуйко и забыли о нем.
Но нападавшие, почувствовав себя посрамленными, сходили за подкреплением, заодно приняли стаканчик-другой для храбрости, вооружились палками, ножами и снова — теперь их было уже около двух десятков — двинулись на «обидчиков».
Этот разговор не имел бы смысла, если бы речь шла об отъявленных хулиганах, о людях опустившихся. Нет, эти ребята оказались самыми обыкновенными, в чем-то даже примерными.
Когда Виктор Мельник выйдет на свободу, ему будет под сорок. Вряд ли это будет все тот же покладистый компанейский паренек, каким знали его друзья и родные совсем недавно.
И других не назовешь законченными злодеями. Правда, у них завышенное мнение о собственных персонах, убогие представления о чести и о том, как ее надо защищать.
Вот, например, шестнадцатилетний Николай Перепелица, учащийся промышленно-технического училища. По утверждениям всех, кто его знал, добросовестно относился к учебе, уважал товарищей. В группе пользовался авторитетом, активно участвовал в общественной жизни училища. Но это он первым затеял драку у озера, палкой свалил наземь одного из руководителей оперативного отряда, бил его ногами в лицо.