Девочку звали Юлькой. Она училась во втором классе. Вернувшись из школы, она вышла поиграть во двор со своей собакой — чистокровной таксой по кличке Тимка. Юльку тут же окружила толпа друзей и подружек. Пройти мимо такого шаловливого пса, особенно, если тебе девять-десять лет, просто невозможно.
Устав от возни, Тимка обычно переворачивался на спину и поднимал лапы: все, дескать, больше не могу, делайте со мной что хотите.
Игра была в самом разгаре, когда к детям подошел неожиданно появившийся мужчина. Разведя длинными руками толпу ребятишек в стороны, он молча взял Тимку за шиворот и двинулся прочь. Дети вначале подумали, что он шутит. Но тот не шутил. Он был из тех людей, которых панически боятся все собаки. Лишь увлеченностью игрой можно объяснить то, что Тимка вовремя не заметил его.
Подойдя к грузовой машине с крытым верхом, мужчина открыл дверцу и бросил Тимку внутрь. И только тогда дети поняли, что произошло. До сих пор, хотя прошло уже больше года, они рассказывают об этом случае как о самом ужасном, что им довелось увидеть в жизни. Тимке сжали горло, оно хрустнуло, Тимка дернулся. Дети слышали, как Тимка бился в предсмертных судорогах о железный настил кузова.
Трудно и больно описывать то, что было дальше.
Дети бросились к собачнику, встали перед машиной, не давая ему возможности отъехать, вцепились в прутья радиатора. Казалось, никакая сила не заставит их отступить. Юлька стремглав кинулась домой. Из квартиры тут же выбежала почти вся семья — мать, дедушка, бабушка. Через минуту машина уже была окружена взрослыми. Кто-то пытался открыть дверцу кабины, кто-то прилаживал железный прут к запору кузова. Но собачник, видимо, хорошо знал свое дело. Он резко дал задний ход, мотор взревел, машина вильнула в сторону и по газону выскочила на шоссе.
Механизированная колонна, к которой принадлежала машина, находилась недалеко. Мать Юльки была там уже через несколько минут. Запыхавшись, она даже не сразу смогла рассказать старушке вахтеру, что ей нужно. Но, взглянув на взволнованную женщину, та, нарушив служебные предписания, сразу же ее пропустила. Обежав начальство, водителей, диспетчеров, Юлькина мать нашла машину. Водителя на месте не оказалось. Кто-то помог подкатить бочку. Женщина взобралась на нее, заглянула через маленькое окошко внутрь. И увидела Тимку. Он был мертв.
— Это Виноградского работа, — объяснили ей. — Собак положено умерщвлять газом, но Виноградский любит это делать руками. И быстрее, и чище.
Мне довелось поговорить с этим любителем чистоты, любителем все делать своими руками. Виноградский оказался крепким долговязым детиной не первой молодости. Закатанные, по локоть рукава, черные от мазута ладони — в колонне проходил техосмотр.
— А, — он махнул рукой, — помню я этот случай. Там такой шум поднялся, будто я у них ребенка уволок... Но они опоздали.
— Как же понимать? — спрашиваю, слегка ошарашенный столь рискованным сравнением. — Как же понимать? Ведь собака была не одна, вокруг стояли дети! На собаке ошейник, номерок, поводок — все как положено.
— А! Номерок! Они на кого угодно номерок повесят... И нам разве до номерка бывает! Схватишь и бежишь. А то догонят и еще шею намылят.
— Но за бездомную собаку кто же будет вам шею мылить?
— Поди разберись, бездомная она или нет. Да и когда особенно разбираться-то...
Там же, в автоколонне, мне удалось выяснить кое-какие детали. Оказывается, бездомных собак положено подбирать рано утром, когда нет людей на улицах, когда спят дети. Но подниматься в пять утра хлопотно, и выезжают эти так называемые «собачьи будки» чаще всего в восемь утра. А самая охота начинается к обеду, когда ребятня возвращается из школы, когда собаки встречаются чаще, тем более что рядом с детьми они обычно теряют бдительность, осторожность. По правилам, пойманную собаку положено некоторое время держать взаперти: вдруг хозяин объявится. Но собачники неохотно идут на это: ведь за каждую собаку они получают семьдесят копеек. Вот и торопятся побыстрее умертвить добычу. Некоторые даже с охотниками соглашения заключают: те им собак подстреливают, а семьдесят копеек делят по договоренности.
Но все же речь не о собаках. Речь о Юльке.
В доме почти месяц стояла такая атмосфера, словно похоронили близкого человека. Юлька перестала ходить в музыкальную школу. Какая музыка!.. Учительница пригласила в школу родителей и пожаловалась на пассивность девочки, вызывающий тон, равнодушное отношение к жизни класса, замкнутость. Поинтересовалась, не случилось ли чего.