– Так я потому раньше и пришёл. Поехали к твоему соседу по гаражу. Ты рассказывал, у него целая мастерская.
Андрей взглянул на часы.
– Проснулся и почти трезвый. Поехали, заодно машину возьмём.
Саня был на рабочем месте, не трезвый, но вполне дееспособный. Выслушав просьбу друзей, он покрутил оружие в руках, тщательно осмотрел стволы, измерил толщину стали и категорически отказался обрезать.
– Не сможешь? – удивился Андрей.
– Смогу, чего тут не смочь. Но не буду такую красоту портить.
– Саня, – Андрей добавил в интонацию просительные нотки, – очень надо!
– Если надо, – Саня откинул тяжёлую крышку сундука, в котором хранил инструменты, покопался в глубине, звеня железками, и вытащил нечто завёрнутое в масляную тряпку. – Вот, бери, после отдашь.
Саня развернул тряпку, и на свет появился пистолет с длинным стволом и деревянной рукояткой.
Коля присвистнул:
– Это же «Маузер»!
– Точно, – подтвердил Саня. – «К96», четырнадцатого года.
– Откуда у тебя?
– Мужик один подарил. Я ему «Москвич» после аварии собрал. Лучше нового бегает!
– А у него откуда?
– Сказал, что отец в Отечественную командовал партизанским отрядом. Их «Маузерами» вооружали.
– Он в рабочем состоянии? Патроны есть? – деловито спросил Николай.
Саня любовно погладил оружие.
– Пошли, покажу.
Они прошли в дальний конец гаража. Саня ткнул пальцем в две круглые, аккуратные дырки в задней стенке.
– Это я его опробовал. Три миллиметра сталь, как консервную банку!
Вытащил магазин, показал длинный матовый патрон.
– Всего четыре штуки. Хватит?
– Должно хватить. – Андрей взял пистолет, завернул в тряпку, протянул Николаю. – Спрячь в сумку. Саня, с меня пол-литра!
– Ладно, разберёмся.
13 апреля 1979 года, 10.00, 2-е управление КГБ по городу С.
Из рапорта старшего лейтенанта Палкиной Е. А. подполковнику Иваницкому И. В.:
«10.04.1979 в 06.07, заменяя временно изолированную гр. Абрамову Т. В., я открыла дверь неизвестному, идентифицированному мной как «Гость». Оказывая на меня психологическое воздействие методами нейролингвистического программирования, «Гость» мотивировал меня собрать выделения от больных сибирской язвой в стерильную пробирку с консервантом и передать ему 13.04.1979 с 09.15 до 09.45 скрытным образом в сквере у городского пруда.
13.04.1979 в 09.03 я вышла из центрального входа инфекционной больницы. В 09.22 опустила пустую бутылку из-под кефира с пробиркой внутри в урну около скамейки и пошла по направлению к выходу из сквера. В соответствии с инструкцией, уходя, я удостоверилась, что «Гость» забрал бутылку с пробиркой, нейтрализовав страхующего передачу сотрудника управления…»
Глава 21. Новости хорошие, новости плохие
13 апреля 1979 года, день, общежитие станции скорой медицинской помощи.
Оксана пришла около двух. Возбуждённая, щёки румяные, глаза светятся. Ни следа вчерашней размолвки.
– Ребята, что я вам расскажу! В городке новая вспышка сибирской язвы. Заболели два сотрудника особого отдела, состояние крайне тяжёлое! Выезд закрыли, никого не выпускают. Светка в санитарной машине выехала, на полу за пустыми коробками из-под растворов…
– И чего ты такая радостная? – удивился Андрей.
– Ещё новость, шпиона поймали!
– Белявского?
– Нет, ты ошибся, Андрюша. Какого-то капитана, тоже из лаборатории. У него при обыске пробирки с возбудителем нашли!
– Тебе Светка рассказала?
– Да.
– А она откуда знает?
– Так весь городок знает!
Андрей задумчиво посмотрел на девушку.
– Ну и что?
– Как что? – искренне удивилась Оксана. – Теперь вам не надо на встречу идти.
– Ну вот, – разочарованно произнёс Николай. – Самое интересное без нас!
– На встречу мы пойдем, – решительно заявил Андрей. – Есть вопросы, на которые он мне должен ответить.
– Ответит, шпион Гадюкин! – радостно поддержал друга Николай.
– Какие вопросы? – настаивала Оксана.
– Например, зачем он Фёдорова убил?
– Андрей, – Оксана тревожно смотрела на Сергеева. – Может быть, Фёдорова не убивали, может, он от осложнений умер?
– Я, конечно, могу ошибаться, – Андрей задумчиво потёр подбородок, – могу сделать неверные выводы из ложных предпосылок. Но чтобы два грамотных врача одновременно ошиблись? Маловероятно.