– Какие два врача? – удивилась девушка.
– Во-первых, Петренко считает, что смерть Фёдорова не связана с инфекционным процессом. Лейтенант уже шёл на поправку, должен был прийти в сознание. Во-вторых, Рыжаков, бог в патологоанатомии, подтверждает слова Петренко, видит в протоколе явные признаки восстановления. А также видит следы отравления курареподобным ядом.
В комнате повисла тишина. Оксана хотела поспорить, аргументов не находила, но сдаваться не собиралась.
– Ну хорошо, ты с ним встретишься. Как ты собираешься его допрашивать? Ты же не следователь!
– Я не буду его допрашивать. – Сергеев серьёзно смотрел на девушку. – Он сам мне всё расскажет.
– Почему? – искренне удивилась Оксана.
– Как раз потому, что я не следователь. И всё, – сказал он обращаясь к друзьям. – На этом обсуждение заканчиваем. Во-первых, мне надо обдумать новую информацию. Во-вторых, не факт, что встреча состоится.
– Как не факт? – огорчился Николай.
– Да очень просто. Белявский обещал в шесть назвать место. А если не назовёт? Если вообще трубку не снимет? Давайте лучше чай поставим.
Белявский снял трубку после второго гудка. Кратко объяснил, где будет встреча, как найти адрес, назвал время и оборвал разговор.
Когда Сергеев вернулся в комнату, Оксана и Николай сидели отвернувшись друг от друга. Видимо, снова спорили.
– Ну что, поговорил? Будет встреча? Где? Во сколько?
Коля не мог сдержать возбуждения, засыпал друга вопросами. Оксана молчала, прикусила губу, замерла в ожидании.
– Встреча будет.
Коля потёр руки.
– Испугался, шпион!
Оксана огорчённо вздохнула.
– За городом в десять.
Николай подскочил к полке, где лежали карты-километровки. Андрей так и не успел их вернуть после поисков Чернова.
– Не надо карты, Коля. Знаю я это место. Станция Флюс. У деда там дача была, только подальше от железной дороги.
– Я тоже там была у подруги, – неожиданно заявила Оксана. – А как вы дом найдете? Посёлок большой.
– Четвёртая линия, улица Вишнёвая, пятнадцать. Двухэтажный дом с высокой красной крышей.
– Так в десять уже темно будет, – засомневался Николай. – Какого цвета крыша, не увидим.
– Он сказал, напротив дома единственный на всю улицу работающий фонарь. Легко найдем.
Оксана встала, взяла сумку, решительно направилась к двери.
– У меня завтра зачёт по оперативной хирургии, – объяснила она на ходу. – Надо готовиться.
Андрей проводил девушку озадаченным взглядом. Николай пробормотал: «Баба с возу…», Сергеев показал ему кулак, тоже поднялся.
– Поехали, пока светло, сориентируемся на местности.
13 апреля 1979 года, Лэнгли, округ Фэрфакс, штат Виргиния, США, 08:00. Кабинет директора ЦРУ.
На многоканальном аппарате замигала лампочка вызова.
– Господин адмирал, к вам полковник Норрел, – доложил помощник. – Просит срочно принять.
– Пригласите.
Директор положил трубку, встал, пожал руку вошедшему.
– Садись, Майкл. Надеюсь, ты принёс хорошие новости? Кофе?
– Спасибо, господин адмирал, не откажусь. Полночи не спал, ждал информацию из Москвы.
– Ну не тяни, – поторопил Илдмэн, забыв про кофе.
– Час назад пришла шифровка от моего агента.
Норрел достал из папки лист с коротким текстом и положил на стол адмирала.
«Билет купила, встречайте. Тётя».
– Майкл, – в голосе Директора звучало раздражение. – Давай без этих ваших шпионских штучек. Что это означает?
– Это означает, господин адмирал, что агент получил образцы возбудителя и возвращается на нашу базу в Европе.
– Когда он будет на базе?
– Не позднее шестнадцатого.
– Отлично, Майкл, – оживился Директор. – Надо предупредить Президента и отозвать запрос о русской эпидемии в Совбез ООН. Спасибо, полковник. Хорошая новость для «чёртовой пятницы».
Глава 22. Смерть шпиона Гадюкина
13 апреля 1979 года, поздний вечер, железнодорожная станция Флюс, улица Вишнёвая, 15.
– Вот они. – Сергеев показал рукой на пригорок, где стояли в ряд несколько домов, выделяющихся из общего окружения. – Мы их в детстве буржуйскими называли.
– Буржуйскими? – переспросил Николай.