Педру согласно покачал головой:
-Если бы это была моя жена или дочь, я бы не стерпел. Посадил бы под замок навечно.
-Под замок? Видно, придется.
«Неужели это все? Неужели все?» - билось в голове Эуджении. – «И мы больше не увидимся? Никогда? Ни в этой, ни в другой жизни?»
Управляющий стоял в стороне, поигрывая мачете.
-Я не позволю, - вдруг сказала сеньорита.
-Что? – изумлению ее отца не было предела. – Что?! Как ты смеешь!
Эуджения поднялась с колен. Глаза ее засветились почти сумасшедшим блеском:
-Я не позволю тебе запереть меня. Я не мать. Тебе не удастся так поступить со мной, как ты поступил с ней.
-Я убил твоего грязного любовника… Ты хочешь, чтобы я сделал то же самое с тобой?
-Да, – твердо ответила она. – Только ты не сможешь, - Эуджения насмешливо скривилась.
Чего ей это стоило – один Бог ведает. Но сердце ее умерло, а разум… Разум говорил, что должна она сказать или сделать, чтобы прекратить эту невыносимую боль.
-Новаэс, - сеньор Леонарду повернулся к управляющему. – Ты слышал?
-Да, слышал, - покачал головой тот.
-Непокорство следует достойно покарать. Как ты считаешь, Педру? – сеньор Пайеш-Видал повернулся к сыну.
-Да, отец, - ответил Педру, хотя голос его был вовсе не так тверд, как у его отца.
-Что же… Я твой отец, я дал тебе жизнь, и я распоряжусь ей по своему усмотрению, - сеньор помедлил. – Новаэс…
Управляющий сделал быстрый шаг вперед, ухватил Эуджению за волосы и опустил ее на колени перед сеньором Леонарду.
-Я могу ещё помиловать тебя, - сказал он дочери. – Но тебе придётся меня умолять об этом. И помни, что вся твоя жизнь станет раскаянием в твоём поступке!
-Ни за что… Я не стану умолять тебя. Я ненавижу тебя! Но не за то, что ты сделаешь со мной, а за то, что ты убил Семела! Человека, которого я любила больше самой себя! – крикнула Эуджения.
-Ах, так! – сеньор Леонардо разъярился от этих слов. – Мачете, Новаэс!
Пайеш-Видал выхватил мачете из руки Новаэса, размахнулся и рассёк грудь дочери. Новаэс отскочил в сторону, а Эуджения упала на землю: ещё живая.
-Отец! – закричал Педру. – Зачем ты сделал это?
Эуджения лежала на земле, губы ее что-то шептали, а рукой она тянулась к руке Семела, тело которого лежало рядом.
-Не мучай её, прошу… - прошептал Педру.
Сеньор Леонардо ещё раз взмахнул мачете и жизнь Эуджении закончилась.
Сеньор Леонарду невозмутимо повернулся к сыну:
-Их надо закопать. Ты и Новаэс сделаете это.
-Сестра… - пробормотал Педру и вдруг зарыдал, трясясь в конвульсиях.
-Тряпка, - сказал сеньор. – Новаэс, копай.
Через два часа трое мужчин возвращались в поместье. Два тела были зарыты в одну яму на возвышенном берегу реки, среди густой травы, земля там была разровнена, и никто бы не догадался, что в этом месте находится чья-то могила.
А Кавакинью нашел потерянное Эудженией перед побегом кольцо и он же продал его бродячему торговцу. Продал за гроши и очень был этому рад. Бродячий торговец ушел в Рио-де-Жанейро и следы его затерялись. История Семела и Эуджении на этом закончилась.
24.
-Тебе лучше, Флор? – Оттавио держал ее за руку и искательно заглядывал ей в глаза.
-Да.
-Флор, Флор… Милая моя… - он целовал ее пальцы, а она не отнимала у него ладонь – ей было все равно. – Флор, ты не поверишь… Я места себе не находил, я страдал, я мучился… Бедная ты моя…
-Перестань, Тавинью, - ответила Флор, оставаясь безучастной.
-Послушай меня, нет, послушай… Флор… Давай поженимся!
-Поженимся?
-Да! Я очень хочу этого, Флоринья, девочка моя.
-Зачем?
-Флор, ты мое счастье. Поверь, радость моя! Забудь о том, что было. Я уже забыл. Кто был этот негодяй? Он растоптал, унизил тебя…