-В любом случае вам предстоит весьма блестящее будущее. Удачный брак вознесет вас так, как это только возможно, дорогая сеньорита...
На эти слова Эуджения только беззаботно рассмеялась.
4.
Рио-де-Жанейро, наши дни
Величественная Режина грациозно выплыла из своего ламборгини, захлопнула дверцу и медленно двинулась к дверям главного офиса производства. Режина обожала автомобили и обожала гонять. Вот и сейчас, чуть пройдя вперед, она обернулась и любовно посмотрела на свой спорткар. «Пожалуй, автомобили даже приятнее мужчин», -думала иной раз Режина.
Откровенно говоря, предприятие она в последнее время посещала крайне мало. "Черт возьми!" - говорила она иногда. - "Из всех моих предприятий самым удачным был второй брак. Теперь я даже не затрудняюсь размышлениями о комбинате и приезжаю туда от силы раз в месяц, чтобы поддержать реноме. Этот баиянец - истинная находка!" И все, как правило, вежливо улыбались и кивали головами. Да, сеньор Алекс был истинной находкой. Кое-кто, конечно же, думал про себя, что босяк из рыбацкой семьи с уголовным прошлым - слишком рискованная авантюра. Но эта рискованная авантюра оправдывала себя вот уже добрый десяток лет, поэтому вслух никто своих сомнений не высказывал. Тем более, что божественная Режина никому бы не позволила вслух скептически высказываться о ее поступках.
Между тем дверь офиса отворилась, навстречу ей расцветали широкие и немного подобострастные улыбки служащих (то, что она всегда любила), низко склонился Освалду - специалист по связям с общественностью, порядочный бездельник и подхалим, и Режина, напитавшись этим поклонением, еще более величественно вплыла в офис, который вообще-то был ее офисом, но в котором вместо нее как всегда работал Алекс, так и не обзаведшийся своим персональным кабинетом. Его железобетонная самоуверенность не требовала подобных самоутверждений. Работать он мог где угодно. Главное – деньги, к деланию которых у него был талант.
-Алекс, дорогой, - Режина широко улыбнулась, грациозно протянула вперед руки, со снятыми только что темными очками в правой ладони, и изящно прогнулась в пояснице, чтобы запечатлеть поцелуй на щеках поднявшегося Алешандру.
-Что привело тебя сегодня, Режина? Сегодня не твой день, - усмехнулся Алешандру.
-Ты недоволен? - она приподняла брови.
-Упаси меня Боже и святая Иеманджа! - он махнул рукой в притворном испуге. - Просто я же знаю, что посещение офиса для тебя нечто из ряда вон выходящее...
-Опять ты со своими суевериями, деревенщина... - рассмеялась Режина, которая обожала подобные простоватые выходки своего бывшего мужа. Алекс об этом знал и потому не упускал случая порадовать ее, особенно, если разговор происходил при свидетелях. - Расскажи мне лучше, что нам в этом месяце послала твоя святая Иеманджа в смысле прибыли...
Режина удобно расположилась в кожаном кресле, заняв место за столом. Алекс сел на стол рядом с ней.
-Тебе нужны деньги?
-Что за манера отвечать вопросом на вопрос? Конечно, мне нужны деньги. Мой малыш Шикинью требует определенных финансовых вливаний. К тому же, ты меня знаешь, я люблю быть в курсе дела, - брови Режины слегка сдвинулись по направлению к переносице - она была настроена серьезно.
-Тебе нужен подробный отчет?
Режина постучала пальцами по столу:
-Пожалуй, да... Не будем нарушать традицию, тем более что в следующий раз я появлюсь не скоро.
Алешандру снял трубку:
-Зе Карлуш, дона Режина ждет тебя с отчетом по финансам... Ты довольна? - он посмотрел на компаньонку.
-Вполне, - Режина откинулась на спинку кресла.
Все-таки есть что-то в этом природном аристократизме. Притом, что Режине было далеко за сорок, она вела крайне беспорядочный образ жизни и содержала молодого мужа-альфонса, она умудрялась сохранять не только внешний лоск и даже какую-то сдержанность манер и лица, но и остроту ума и свежесть восприятия жизни как таковой. Возможно, секрет был в том, что Режина никогда не закрывала глаз на правду и всегда точно знала, что каким словом называется и что чем является по сути. Алешандру ни минуты не сомневался в том, что, если бы Режина захотела, она прекрасно управилась бы с компанией, ведь когда-то она делала это превосходно. И с тех пор вряд ли что-то изменилось, наоборот, она стала умнее и значительно хитрее, обросла массой полезных связей и составила себе репутацию женщины весьма умной. Но она не хотела этого. Все-таки, женщина есть женщина. "После двадцати лет труда на комбинате я имею право все дела переложить на тебя и только раз в месяц касаться бумаг, ты так не считаешь?" - сказала она как-то Алешандру и была абсолютно права.