Комичность данного анекдота — в том, что всемогущему Богу тоже нужен повод, чтобы проявить свое могущество. Для нерелигиозного человека в этой шутке нет ничего кощунственного.
Сакральность запрета может осознаваться в определенных обстоятельствах. Так, Даниил Гранин приводит в одном из своих рассказов анекдот, который осмеливались вполголоса рассказывать близким друзьям немцы в фашистской Германии. Говорили, что в припадке ярости однажды фюрер упал на ковер и стал его грызть. Анекдот:
Фюрер приходит в магазин ковров. Продавец его спрашивает: "Вам завернуть или Вы его здесь будете грызть?"
За такой анекдот можно было сразу же попасть в гестапо. Фюрер в нацистской Германии имел статус живого бога, и поэтому такой запрет весьма остро переживался рассказчиками соответствующих анекдотов. Заметим, что естественной реакцией на такой анекдот не может быть громкий смех, скорее всего, это полуулыбка. Аналогичные анекдоты, вероятно, рассказывались в Советском Союзе о Сталине, но, по нашим данным, они были абсолютно неизвестны большинству населения. Единственный известный нам анекдот относится к числу литературных анекдотов:
Сталину стало известно, что журналист Кольцов рассказывает о нем анекдоты. Вождь вызвал к себе журналиста и сказал: "Вот тут некоторые рассказывают о Сталине анекдоты… А знаете ли Вы, что я — самый скромный, самый добрый, самый деликатный человек?" — "Нет, товарищ Сталин, такого анекдота я про Вас не рассказывал!" — ответил Кольцов.
Эта литературная шутка построена на обыгрывании самого жанра анекдота. Кроме того, смешным является факт признания героя, что он на самом деле рассказывал анекдоты. Вместе с тем у нас нет уверенности в том, что приведенный анекдот действительно бытовал в сталинскую эпоху.
Моральные запреты разнородны и весьма многочисленны. К их числу относится, например, норма помогать слабым или хранить верность друзьям, или быть благодарным за помощь.
Пример одного из современных анекдотов подобного типа:
Идёт солдат и видит смертельно раненного бойца. Раненый стонет: "Браток, помоги, добей меня…" Сжалился солдат и разрядил в умирающего всю обойму. А тот открыл глаза и с блаженной улыбкой говорит: "Спасибо, браток!"
Перед нами — черный юмор. Насмешка над смертью дополнена здесь высмеиванием акта помощи умирающему, который оказывается кем-то вроде бессмертного мазохиста, для которого муки смерти — удовольствие. Этот анекдот вызовет улыбку не в любой аудитории. Так, солдаты, глядевшие в лицо смерти и видевшие умиравших друзей, вряд ли улыбнутся, услышав такую шутку.
Условные запреты касаются широкого круга тем. Например, это правило не говорить о болезнях. Существует множество анекдотов, героями которых являются врач и пациент. Например:
Приходит человек к дантисту. Врачиха включает бормашину и говорит: "Помнишь, Петька, как ты меня в детстве за косичку дергал?"
Всем известна сильная зубная боль. Комизм ситуации состоит в том, что врач должен помочь человеку избавиться от боли, но не причинять ему ее. Здесь же возникает нелепая связь мести и лечения, которая и вызывает улыбку, хотя люди и понимают, что смеяться над чужой болью нехорошо.
К этой же разновидности условных запретов относится великое множество анекдотов о неверных супругах и злых тещах. Отметим, что в анекдоте о теще и рассказчик, и слушатель всегда находятся на стороне зятя (тем самым мы понимаем, кто является рассказчиком). Заметим, что в таких анекдотах есть и доля самокритики (весьма мягкой):
Мужик сталкивает с балкона пятого этажа пожилую женщину, она яростно сопротивляется и кричит. Снизу собралась толпа, и люди кричат: "Что ты делаешь, изверг?! Отпусти женщину!" — "Да это тёща," — кричит мужик. — "У, живучая!" — кричат снизу.
Тематикой анекдота является преступление как в юридическом, так и в моральном плане. Комичность этой шутки состоит в резкой перемене оценки: то, что подлежит запрету, оказывается разрешенным по отношению к определенным людям.
С позиций социолингвистики анекдоты могут быть противопоставлены по признаку статуса участников: детские и взрослые, женские и мужские анекдоты, анекдоты образованных и необразованных людей, анекдоты определенных социальных групп — студенческие, армейские, тюремные и т.д. Необходимо отметить, что в данном случае мы имеем в виду не тематику анекдотов, а характеристики тех, кто их рассказывает и слушает. Разумеется, многие анекдоты могут относиться к широкому классу универсального адресата, но есть и анекдоты, предназначенные для фиксированного слушателя. Применительно к статусному признаку возраста, пола и образованности можно выделить маркированный и немаркированный члены оппозиции. Маркированный тип выделяется, а немаркированный воспринимается как нейтральный. Так, мы говорим о детских анекдотах как маркированных, имея в виду, что остальные являются взрослыми, женских как маркированных и анекдотах образованных (культурных) людей как отмеченных особенными качествами на некотором нейтральном фоне. Из общей теории оппозиций известно, что маркированный признак должен быть более редким, чем немаркированный, именно поэтому маркированный признак заметен. Каковы специфические характеристики статусно маркированных анекдотов?