Целеста поймала себя на том, что пялится на "жезл инквизиции" слишком долго. Отвернулась в сторону, смущенно прокашлялась.
- Ну и с какой радости вы передо мной своим хозяйством размахиваете? Тем более с таким... с таким энтузиазмом, - произнесла она максимально недовольно. Хотя глаз косился посмотреть ещё и в подробностях. Энтузиазм впечатлял и будил самые низменные ведьминские инстинкты.
- А с такой радости, дорогая Целеста Грымзовна, что это благодаря вам такое вот!
- Ой, правда? - ведьма смутилась и заулыбалась. Всего-то тринадцать лет прошло, чтобы наконец это услышать. - Мне приятно, что я на вас так действую.
- А мне нет! - рявкнул инквизитор, сбивая госпожу Куккишис с романтичного настроя. - Я с этим стояком с утра маюсь! Практически мозоли на руках натёр - и никак. Излияние происходит, опадать ничего не опадает. Я штаны одеть не смог, потому что не застёгиваются!
- Лорд Хренно, да вам сейчас все мужики города позавидовали бы, если б знали!
- Госпожа Куккишис! Я не знаю, в курсе вы или нет, но я всегда просыпаюсь в шесть утра. Сейчас почти полдень. Я шесть часов хожу с членом по стойке смирно! Поверьте, это зверски неудобно!
Ведьма захлопала ресничками с самым невинным видом.
- Надеюсь, вы себе ничего там, кроме рук, не натерли?
- Целеста, вы издеваетесь?
- Хотелось бы, чтобы да, но пока что нет, просто интересуюсь.
- Тогда снимите наконец ваше проклятье! И не делайте вид, что это не ваших рук дело, уж за тринадцать лет я ваши проклятья от всех чужих с закрытыми глазами отличу!
- Ничего не знаю, я не виновата, - чисто из упрямства продолжала упираться ведьма. Даже руки за спину спрятала, чтобы они её не выдавали. Точнее, чтобы не выдавали желание подробно и вдумчиво изучить нестандартный шестичасовой эффект от проклятья.
- Вы! Вы! Ведьма!!! - в чувствах инквизитор вскочил с кресла. Эффект бодро качнулся влево-вправо, ясно давая понять, что продержится ещё долго.
- Согласна, что есть, то есть, - кивнула Целеста, не сводя завороженного взгляда со вздыбленного ствола. Тот манил к себе похлеще загадки вечной молодости.
- Я одного не понимаю, почему в этот раз ВОТ ТАК?! - почти простонал лорд Хренно. - Десять лет прекрасно обходились обратным эффектом, и на тебе!
- Да вот, думаю, юбилейное проклятье, надо бы разнообразить, что ли... - промямлила ведьма, поняв, что дальше отпираться бесполезно.
- Разнообразить, значит? - сердитый блеск в глазах главного инквизитора не предвещал ничего хорошего. Со свирепым выражением на лице он принялся наступать на ведьму. Как был - в распахнутой инквизиторской мантии и со своим крупнокалиберным хозяйством наперевес. Выглядело внушительно, развратно и толкало все мысли в одну сторону. Целеста на всякий случай отступила. Потом ещё на шажок. Потом ощутила спиной шершавость стенки и поняла, что отступать больше некуда.
Главный инквизитор навис над ней грозным возмездием высших сил. В животе потеплело и сладко ёкнуло. Ситуация была двусмысленной: одинокая незамужняя ведьма, у которой секса аж три месяца не было, прижавший её к стенке практически обнаженный шикарный инквизитор и его не менее шикарный член... Кто же знал, что проклятье с связке с этим новым заклятьем наизнанку вывернется?! И как ей теперь самой из всего этого выворачиваться?
Ведьма прижала ноги друг к другу, чувствуя, как возбудилась настолько, что потекла. Ох, если и без того взбешённый лорд Хренно это поймёт, наверняка решит, что она нарочно в этот раз с проклятьем! И тогда точно её лицензии лишит! А потом убьёт и на заднем дворе прикопает! Найдёт некроманта, воскресит, и ещё раз десять приубьет.
Но лорд Хренно удивил, как никогда. Впился жёсткой хваткой в её плечи, не давая возможности увильнуть, склонил свою голову и обрушился на губы Целесты с жадным поцелуем.
Целеста обалдела. Целеста впала в ступор от неожиданности. Так что дорвавшийся до сладкого инквизитор получил возможность изучить свой десерт по самые гланды. Отыметь своим светлейшим языком тесный и непокорный ведьминский рот. Целеста сначала хлопала глазами, потом втянулась в процесс и сама накинулась на инквизитора, как оголодавшая кошка.
Целовались они как сумасшедшие, как в последний раз, как будто хотели испить друг друга до дна. Когда инквизитор отлепился наконец от губ ведьмы, та размякла до полного нестояния на ногах. Оставалось только цепляться за крепкие мужские плечи и надеяться, что тот по-джентльменски не позволит ей упасть.