Наверное, я ощущала все намного острее из-за пережитого стресса. Поэтому мне и показалось, что меня держат крепко, но как-то по-особенному бережно и нежно.
А потом мой мир и так уже достаточно перевернутый, окончательно и бесповоротно рассыпался осколками от ласкающего слух: «Юленька моя». Перед глазами тут же замелькали красочные фейерверки, так как, опять же, в тех же самых мыслях мне и не представлялось, что мое имя из уст этого мужчины может звучать… Звучать... Так кайфово.
А потом меня все-таки усадили в кресло, принесли кофе, и мужчина удалился в сторону кухни, хлопнув при этом дверью.
Кое-как справившись с дрожью, все-таки сползла на пол и потопала в направлении царства кастрюль и тарелок. Осторожно открыла дверь, вошла.
Александр стоял возле открытого окна, всматриваясь в черноту улицы и курил. Кажется, уже не первую сигарету.
Поставила чашку на стол и сделала шаг к нему. Оставалось ступить раза два, и я бы оказалась совсем близко, но не решилась. И куда девалась вся моя храбрость?
- Любимова, вот скажи мне, что ты за человек? Умная, красивая, успеваемость у тебя на высшем уровне в твоем этом… Где ты там учишься? Вот на занятие ко мне ходишь. Ходила, точнее, - тяжело выдохнул и потянулся за новой сигаретой.
- Что значит «ходила»? Я бросать не планировала, - собственный голос показался не смелым и слишком тихим.
- Не планировала она, - хмыкнула мужская спина в ответ. – Уже не важно.
- Почему не важно? – я все-таки осмелела и подошла к Александру, став рядом с ним, но глаза опустила.
- Потому что тренер из меня хреновый. За столько времени не смог обучить тебя элементарным навыкам защиты. Ты хоть представляешь, что эти уроды могли с тобой сделать?!
Он со злостью, коротко рыкнув, потушил прикуренную сигарету о пепельницу. Я машинально направила взгляд на его руки и ужаснулась.
- У тебя руки в ссадинах! Нужно обработать!
Я на автопилоте помчалась в комнату, вроде там я видела аптечку или что-то похожее на нее. И точно, нашлась таковая.
- Любимова, ты в своем уме? – спросил, когда я вернулась обратно и ухватив за локоть, потянула его за стол.
- Не в твоем, точно!
Отмахнулась и открыла ящичек, в котором по логике должны находиться разного рода лекарственные препараты. Только как раз ничего там и не было, кроме бинта, ваты и парочки блистеров с простым аспирином. Н-да, приплыли. И чем обеззаразить его лапки?
Точно! Вспомнила.
Залезла в холодильник, достала оттуда бутылку с коньяком. Та была пуста всего лишь на треть. Если он так пьет, то этот алкоголь точно успеет испортиться, пока бутылка опустеет.
Пока совершала не хитрые манипуляции, вокруг царила тишина. Мужчина смотрел на меня, но ничего не говорил. Просто молча наблюдал за моими движениями, затаив дыхание.
- Вот так гораздо лучше, - удовлетворенно кивнула, скорее сама себе, когда закончила.
- С-спасибо, Любим… Любимова, - опять по фамилии, блин.
Почему каждый раз, когда он произносит мою фамилию, у меня появляется стойкое желание стукнуть эту лысую башку чем-нибудь тяжелым? И чего его постоянно клинит именно на моей фамилии?
- Не за что. Александр Константинович…
- Константинович, - кивнул. – Только ты несколько минут назад без объявления войны, нарушила все границы и перешла на «ты». Забыла уже?
Я? Точно, я. Ой…
- Извините, я…
В дверь вдруг позвонили, я даже на стуле подпрыгнула от испуга. Да что же сегодня за день такой?
- Это, наверное, брат за тобой приехал, - Измайлов поднялся и пошел открывать.
Его догадка оказалась верна. Как только Пашка переступил порог, на меня тут же посыпались вопросы о моем здоровье, самочувствие и обо всем произошедшем. Потом о том, что я дура такая могла сразу позвонить, а не гулять темными переулками в одиночестве. Я даже слова не смогла вставить в этот монолог.
- Пашка, со мной нормально все. Телефон только утащили, гаденыши. А я цела и невредима, за что спасибо Александру… Константиновичу.