Помни, Измайлов, не ведись на провокации. Это самая главная задача!
- А чего это мы в темноте, да в темноте? Где у тебя здесь свет врубается?
Нашарил на стене рукой выключатель и щелкнул по нему. «Олененок» при вспышке лампы тут же натянула капюшон до подбородка и отвернулась. Так, вот этот момент я не очень понял.
Сделал шаг к ней, обхватил руками плечи и резко развернул к себе. Сдернул капюшон и… Озверел. Как есть, озверел, увидев лицо девчонки.
Вот почему она дома сидит безвылазно. Губа была разбита по центру, а на левой скуле красовался приличный синяк, переливаясь разными оттенками радуги.
- Кто?! – вздрогнула, но глаз не отвела.
- Вам какое дело? - попыталась высвободиться, но я не пустил. – Упала я.
- Ты мне еще расскажи, что шнурки языком завязывать умеешь! Еще раз спрашиваю: кто?!
- Прутков, - призналась тихо.
Цель меняется.
- Убью, сволочь! – процедил сквозь зубы.
Часть 9
Юлия
Я кожей чувствовала, как в мужчине нарастает гнев. Снежным комом со скоростью света растет и увеличивается в тригонометрической прогрессии.
Мне было страшно. Нет, не за себя я испугалась. Всматриваясь в черные, как ночь глаза тренера, я четко видела, что он вот-вот выпустит меня из своих крепких рук и сорвется как бык на красную тряпку. Рвать, крушить, метать и наказывать виновных. Долго и больно наказывать. С особым, только ему присущим, усердием.
Я испугалась за него. Если он сейчас поедет к Пруткову… Одним мордобоем дело не ограничится. Измайлов лучший в своем деле, но Прутков человек…
Вот есть люди, как люди. Нормальные такие люди, с ними приятно общаться, а даже если у вас нет общих тем для разговора, то с ними просто приятно находиться рядом. И даже если у вас не найдется совсем никаких точек соприкосновения, то и в одном пространстве вам будет комфортно.
А есть такие как Прутков. Одним словом - говно, а не человек. Напыщенный, самодовольный, искушенный некой властью, которую он получает под крылом Ирины. Он думает, что если ублажает ее, то ему все можно и все позволено.
Этот мудак обязательно напакостит Александру, причем придумает такой способ, что вовек не отмоешься. А я этого не хочу. Иначе мне придется снова ему врезать. Битой. А еще лучше переехать его танком. Несколько раз.
- Кухня там, - кивнула в нужную сторону.
- Что? – вернулся из своих мыслей. – Отцу позвони, волнуется он за тебя. И… Мать твоя тоже, - говорит сквозь зубы, не отрывая своего взгляда от моей скулы.
Юля, нужно что-нибудь придумать! Он же сейчас свалит и все очень и очень плохо закончится. Ага, только, что именно нужно придумать, мой мозг соображать отказывался напрочь.
- Кухня там, - зачем-то повторила я. – Ты… Вы, то есть… На чай ведь и…
- Ты бы уже определилась, на «ты» ко мне обращаться или на «вы», - хмыкнул тренер и отпустил меня.
Без его рук стало как-то зябко. Мороз пробежался по коже, будто кто-то выключил разом все тепло.
- Мне пора, - Александр сделал шаг к двери.
Не успев подумать о том, что делаю, сама кинулась к входу в свои апартаменты и крутанула в замке ключ на два оборота. Достала ключ и спрятала за спину, отойдя к стене. Не будет же он со мной драться, чтобы выйти из квартиры. Правильно?
- Любимова! Ты что творишь?
- Не даю тебе натворить глупостей, - зачем-то ляпнула я, смотря как ко мне медленно подходят, нависая грозной скалой.
Измайлов около минуты смотрел на меня, не отрываясь, будто гипнотизируя. И я даже не сразу поняла, что произошло в следующее мгновение. Он так ловко вытянул мою левую руку из-за спины, что я даже пискнуть не успела.
- Не угадал.
В ответ мне только рыкнули и проделали тот же трюк с другой рукой.
- Ай, пусти, больно же! - выронила ключ куда-то на пол, шипя от боли.
Схватилась за запястье, прижав руки к груди. Прутков, чтоб его черти взяли, вместе с его бетонным носом. Нужно было сразу отказаться от занятий с этим гадом. Теперь, на Юля, мучайся.
Александр от чего-то про ключ даже не вспомнил, только обхватил мою руку и нажал несколько раз на какие-то точки на запястье. Больно было лишь слегка, от чего я поморщилась.