- Связки, - выдал эксперт. – Как умудрилась?
- Твою честь защищала, - ой, идиотка.
Тресните мне кто-нибудь. Желательно сильно, чтобы я отключилась и не болтала лишнего. Чтобы вообще ничего не болтала.
Меня вдруг обхватили за плечи и подтолкнули в сторону кухни. Молча довел до стола, усадил на стул.
- В больницу обращалась?
- Нет. Мне дядя Тоша все привез. Вот, - указала на небольшой пакет, находящийся на этом самом столе.
- Дядя Тоша? – с недоверием просверлил меня взглядом и принялся изучать содержимое пакета.
- Это наш врач семейный. Я ему позвонила сразу же, как… - прикуси язык, Любимова.
- Ясно, - выдохнул и угукнул своим мыслям.
В пакете, в который я даже нос пихать не стала, а так и оставила на столе, плюнув на все, были какие-то мази, бинт эластичный и листок, исписанный рекомендациями. Дядя всегда так делает: подробно пишет обо всем, что можно, нужно, а чего категорически нельзя делать в том или ином случае. К тому же, как для врача у него просто прекрасный почерк. Мелкий, как бисер, но все понятно и не нужно ничего расшифровывать.
Измайлов почему-то вздохнул и, поставив рядом со мной второй стул, присел. Я молчала. Молчала и следила за его выверенными движениями.
Мое запястье было аккуратно измазано какой-то неприятно пахнущей мазью и так же аккуратно перемотано бинтом вместе с кистью. Боли я не почувствовала ни на секунду. На до же… Такие сильные руки и умеют быть такими нежными.
Только сейчас обратила внимание на то, что мне показалось необычным в его виде, когда тренер появился у меня на пороге. Он всегда был чисто выбрит и подстрижет под ноль. А сейчас на лице появилась аккуратная щетина. Надо признать, ему идет. Волосы у него оказывается темные, только… Вот что интересно, борода от волос на голове немного отличаются цветом. В принципе это и не заметно, только если присмотреться.
Измайлов снова вздохнул, на этот раз почему-то намного тяжелее и взял очередную мазь. Открутил колпачок и, сверившись с листом, выдавил себе на палец капельку. Немного помедлив, словно решаясь на отчаянный шаг, взглянул на меня и осторожно приблизил к моему лицу руку.
Мне показалось или его пальцы слегка подрагивали, когда касались скулы, на которой у меня красовался синяк? Неужели он так боится, что сделает мне больно?
Тренер сосредоточенно обработал место ушиба и, взяв в руки третью мазюкалку, просто задержал дыхание. Долго открывал, долго читал рекомендации, делая вид, что изучает все тщательнейшим образом.
Я все это время молчала, чтобы не ляпнуть ничего лишнего. Чем дольше он будет находиться у меня, тем лучше. Успокоится хоть немного, а там посмотрим.
А потом… Потом настала моя очередь не дышать.
Немного помедлив, мужчина кивнул сам себе и бережно, едва ощутимо коснулся моих губ пальцами. Я едва не задохнулась от этого действия. Сглотнула вдруг ставшую вязкой слюну и замерла.
Пальцы касались губ, будто изучая их и запоминая. Легко, трепетно, нежно. От его ладоней шло такое тепло, что даже если бы я замерзла, он бы сумел меня отогреть только своими руками. Осторожными движениями он втер в кожу губ совсем немножко мази, которую я тут же слизала языком.
Фу, не вкусная, дрянь такая. Поморщилась и вздрогнула от горького привкуса.
- Черт, Любимова, - рыкнул совсем тихо.
- Извини. Оно само как-то, - скривилась и передернула плечами.
Хотела уже отвернуться, но мне не дали. Снова прикоснулся к губам пальцами и провел по ним. На этот раз быстро, но все так же осторожно.
- Рассказывай, - и снова рычит.
Если он так будет продолжать, я и правда, начну бояться. А вдруг покусает? Или загрызет?
- Основной задачей бухгалтерского учёта является формирование полной и достоверной информации… - начала.
Он же не сказал, что конкретно я должна рассказать.
- И откуда ты взялась такая? – покачал головой и сгреб все лекарственные препараты обратно в пакет.
- Из маминого животика, - фыркнула. – Такой большой, а откуда дети берутся, не знаешь.