Достала пирожные, еще кое-что из сладкого и уселась за стол. Осмотрела повязку, которая, как оказалось, совсем не мешала, даже наоборот, очень комфортно было. И чего я сразу не согласилась, когда дядя предлагал? А может оно и к лучшему, что не согласилась. Вот, какой заботливый мой мужчина. То, что Измайлов пока не знает, что он именно мой, не проблема. Все еще впереди.
Тихо закрылась входная дверь, погас свет в коридоре и на кухне появился Александр. Ничего не говоря, сел за стол и посмотрев на угощения, только хмыкнул.
- Не беспокойся, яда в них нет, - брякнула.
Язык бы мне оторвать.
- Любимова, я жду подробности случившегося.
Выдохнула, закрыв глаза. Не хотелось мне, ох как не хотелось посвящать его в то, что произошло у меня с Прутковым.
Часть 10
Александр
Пора заказывать себе гроб. Потому как я там очень скоро окажусь. Но перед этим у меня основательно поплавятся мозги, поедет крыша, а мое место прописки сменится на дом для душевно больных.
Почему меня так клинит, стоит только у Юльки чему-либо заболеть? Ногу повредила – я первый на деревне, кто помчался тащить ее на руках до медпункта. Связки потянула – тут же мне нужно было организовать экстренную помощь. Герой, блин. А кому это геройство нужно, спрашивается.
Надо было сразу уходить, как только о Пруткове услышал. Хотелось ведь набить ему морду и пояснить, что беззащитных девушек нельзя обижать иначе может быть очень худо. Как именно, я и собирался продемонстрировать.
Нет, мне все еще хочется подержаться за горло этого козла, чтобы не смел девчонок трогать даже пальцем. Особенно одну. Конкретную.
Только права поганка, сразу бы уехал, натворил бы дел. Сейчас поостыл, мозги в работу включились. Кулаками я всегда успею помахать. У меня для этого полно времени и Прутков у меня еще получит свое.
Сигарета потухла, пришлось прикурить вторую. Из квартиры донесся звук закипевшего чайника и стук чашек друг о друга.
Не ушел…
Потому что ее выходка выбила меня из колеи. Даже смешно стало. Прыткая Бэмби, ничего не скажешь. Дверь закрыла, да еще и ключ попыталась спрятать.
Потому что боль ее тут же во мне отозвалась. И мой уход уже не обсуждался. Главное, чтобы с ней все в порядке было, остальной мир может и подождать.
Потому… Да просто потому, что хотел рядом с ней побыть. Хоть немного, самую малость. Урвать хоть кусочек волшебного момента у судьбы.
Только зря я остался. Моя выдержка тут же дала сбой, стоило только к руке пигалицы притронуться. Когда дело дошло до скулы, дышал через раз. А когда коснулся губ мелкой… Вот тут у меня и поплыло все перед глазами.
Хотелось не пальцами их коснуться, губами обласкать. Пожалеть, залечить, забыться в этой неге. Почувствовать, на самом ли деле они такие шелковистые, мягкие и податливые, как мне казалось. Узнать, как она может целовать в ответ.
Пальцы дрожали как у пропитого алкоголика, так боялся сорваться. Боялся причинить боль, навредить, испугать. А когда эта паршивка языком по губам мазнула…
- М-м-м… - простонал и треснулся затылком о стену.
Окончательно я ошалел, когда Юля на меня запрыгнула. И это самое страшное: касаться ее и осознавать, что позволить себе лишнего не могу. Что каждое действие свое нужно выверять, обдумывать на три шага вперед. Чтобы с катушек не съехать и не натворить того, о чем потом жалеть всю жизнь буду.
Признайся я ей хоть в доле того, что чувствую… Ведь посмеется только и забудет, как вчерашний день.
Сигарета снова потухла. Покурил, млин.
Зашел в квартиру, закрыв за собой дверь. Выключил свет в коридоре и прошел на кухню.
Присев напротив девчонки, осмотрел стол. Я так понимаю это то, что у нее давно покрылось плесенью? Выглядит очень аппетитно. А пахнет – чистое искушение. Небольшие песочные корзинки, покрытые кремом, так и просили непременно их съесть.
- Не беспокойся, яда в них нет.
Я бы из твоих рук и отраву скушал за милую душу, не подавился. Но вслух произнес совершенно другое:
- Любимова, я жду подробности случившегося.
Выдохнула, закрыв глаза. Вскочила, будто ее булавкой в мягкое место кольнули и сразу села обратно. Еще ни слова не сказала, а мне уже не нравится то, что я услышу.