До ее дома доехали спокойно. Хвостов не заметил. Правда, я не лучший наблюдатель в этом плане. Припарковал машину и, выйдя, достал из багажника спортивную сумку. Любимова осталась сидеть в машине.
Выдохнул, так как знал, что там, за дверью ее квартиры, мы останемся совершенно одни. Она и я. И все. Весь остальной мир будет за условной чертой. И я бы предпочел оставаться в этом мире, а не в том, где существует только она.
Оглядевшись вокруг, открыл дверь со стороны пассажира и помог выбраться девчонке. Не сопротивляется, уже хорошо. Правда, смотрит настороженно. Видимо, винтики в ее голове никак не могут сообразить к чему все происходящее.
Как только закрылась входная дверь, я выдохнул с облегчением. Доставлена домой в целости и сохранности. Хоть что-то я уже сделал хорошо и не облажался.
Юля прошла на кухню, остановилась у окна и долго в него всматривалась. Если я правильно понимаю, совсем скоро произойдет взрыв ее маленькой вселенной и мне придется обороняться руками и ногами. Или еще чем.
Единственная мысль, которая крутилась у меня в голове – это сохранять спокойствие и не реагировать на нападки язвы, если таковые будут. А в том, что они будут, я был уверен, как и в том, что два плюс два ни фига не ровняется пяти.
Нужно найти, чем себя занять. Что-то придумать, чтобы не сидеть сиднем, чтобы изобразить занятость, чтобы… Чтобы не стоять идиотом возле девчонки. Чтобы не придумывать всевозможные варианты ответов, от которых пухнет мозг.
Включил чайник. Поискал на ее кухне чашки. Помыл. Зачем-то заглянул в холодильник. Отметил, что было бы не плохо продукты заказать, а то в ее холодильнике отчего-то не водится еда.
Любимова все молчала, не подавая признаков жизни. Просто продолжала стоять и смотреть в окно. И чего она там такого интересного увидела, что отлипнуть не может?
Нашел чай, разлил кипяток по чашкам и поставил те на стол. Присел. Только собирался спокойно выдохнуть и взять чашку в руки, как:
- Измайлов! – ну все, началось. – Объясни мне не разумной, что это сейчас такое происходит?
- Давай начнем с того, что с этого момента, ты беспрекословно выполняешь то, о чем я тебя прошу. В ответ обязуюсь прислушиваться к твоим просьбам.
Так, кажется, я не с того начал. И сказал совсем не то, что хотел сказать. И почему я рядом с ней такой идиот?
Девчонка медленно повернулась ко мне, скрестив руки на груди, при этом морщась от боли. Вот же… Поганка. Ей же больно!
Выражение ее милого личика явно не предвещало для меня ничего хорошего. Смотрит грозно, собираясь метать молнии.
- Александр, не беси меня, - ой, как-страшно-то. - Что это за представление было? Почему вместо такси за мной приезжаешь ты? Весь при параде, как кен из новой коллекции, да еще и на дорогой тачке. Что вообще происходит?!
- Ну не может же твой телохранитель выглядеть как последний оборванец. Согласись? К тому же, способ передвижения на автомобиле, намного безопаснее, чем в общественном транспорте или ногами. А на хорошем автомобиле, куда лучше, чем на каком-нибудь затрёпанном производстве автопрома.
Любимова снова замолчала, переваривая сказанную мной информацию. Может, нужно было как-то мягче и постепенно донести до нее то, что я только что сказал? Да и сказал я, собственно так, что она и не поняла ничего.
- В смысле? Я вот сейчас не поняла ничего, - о, ну точно мои мысли повторила. Читает она их, что ли? - Нет, обозначение слов я прекрасно поняла. Я не совсем въезжаю, с какой стати ты теперь мой телохранитель?
- С той самой, - встал, подошел к поганке, - что тебе поступают угрозы. А ты ведешь себя как маленькая, скрывая все, ничего и никому не рассказывая.
- Какие еще угрозы? – непонимающе развела руками и снова поморщилась от боли.
- Видимо, те самые, которые собираются воплотить в жизнь. Твой отец нашел вот это, - достал из внутреннего кармана пиджака те самые письма и вручил ей.
Развернула, пробежалась глазами по листам.
- То есть, весь этот цирк только вот из-за этих бумажек?! – потрясла у меня перед лицом письмами.
Скривилась, опустила руку с поврежденным плечом и прижала ладошку к ране. Ох и всыпать бы ей по первое число. Розгами!