А я ничего не замечал. Иногда Юленька пропадала на половину дня, но я думал, что она просто искала, порой, уединения, а на самом деле у неё случались эти приступы.
— Кто же был с ней во время…
— Я или Ада. Когда нас не было, горничная или кухарка. Никто не говорил тебе об этом, потому что я запретил.
— Но ты был рад меня видеть, когда я приехал, — я помню, что Анистов обрадовался моему приезду.
— Так и есть. Я думал, что новое лицо поможет Юленьке отвлечься и приступы не будут её мучить. Но я ошибся.
— Когда ты с женой уехал, ты встречался с врачом?
Анистов быстро взглянул на меня. Он не думал, что я знаю.
— Да, он сказал, что её снова нужно положить в больницу и наблюдать, лечить, но… Я не хочу расставаться с ней. Я полюбил племянницу. Мне горько отдавать эту милую девушку врачам. Снова. Доктор говорит другого выхода нет.
Как же я ошибался в моём друге! Я думал о нём плохо. Думал, он хочет и собирается закрыть Юленьку в лечебнице, а он ярый противник этого.
— А как же её наследство? Я слышал твой разговор с женой. Вы хотели воспользоваться деньгами Юленьки, чтобы поправить своё тяжёлое финансовое положение.
— Ты, конечно, знаешь о моём крахе.
Анистов встал со стула и стал мерить шагами комнату.
— Я ни за что не взял бы из её денег и копейки, Алексей. Я буду с тобой честен, откровенен. Ада спит и видит, чтобы забрать у племянницы всё, она проиграла кучу денег и мы теперь в долгах. Я почти потерял дом! Свою конюшню. Сбережений почти нет. Но моя жена задумала ТАК всё исправить. Я же не позволю ей растратить и деньги Юлии. Они принадлежат ей и только. Я не отдам Юлию в больницу. Лучше найму сиделку, буду сиделкой сам. А ты…
Я видел то, что не видел никогда в жизни. Милая девушка словно фурия напала на меня, пытаясь убить. Я, повторюсь, впервые боялся женщину.
— Я заметил, что ты и моя племянница проводите много времени вместе. Вы хотели сбежать сегодня. Почему?
Ответ я скрывать не собирался. Да, я ошибся, но признаться в ошибке мне не стыдно.
— Я считал, особенно после разговора, который слышал, что ты и твоя жена хотят избавиться от Юленьки и завладеть её наследством. Я хотел спасти её.
— Ты любишь мою племянницу?
Вопрос в лоб. Я думал, что люблю. Но после всего, что произошло сегодня… Я не знал как относиться в девушке, которая хочет убить себя и меня. Я молчал, глядя на Сергея. Не хотел обидеть его, но страх, что я испытал за свою жизнь до сих пор сотрясал мои поджилки. Одно движение нежной руки, и я бы сейчас лежал бездыханный. Я был бы трупом, которому всё равно.
— Да, люблю, — выдал я.
— Она наверное тоже тебя любит. Она чиста и наивна. Она не будет помнить того, что пыталась убить тебя. Она никогда не помнит, что пытается убить себя. Каждый раз. Снова и снова. Но спроси себя, готов ли ты жить так? Эти приступы, возможно, никогда не пройдут, понимаешь? Это на всю жизнь. Готов ли ты быть с ней каждый раз и ходить за ней, забывая себя. Ты ведь любишь путешествия, так? Любишь свободу, любишь быть самому себе хозяином. Так спроси себя, готов ли отказаться от всего этого ради Юленьки? Похоронить себя где-то в глуши и жить одиноко. В постоянном страхе: а вдруг не успеешь её спасти от самой себя.
Повисло молчание. Тяжёлое, гнетущее, противное молчание, которое возникает, когда в воздухе висит очевидный ответ, но признать его не хочется, не хочется казаться трусом, но на деле им быть. Не хочется брать ответственность, но и говорить это стыдно. Омерзительно, низко.
— Ты подумай, мой друг. Если решишь, что тебе пора уехать, то останься по крайней мере на праздник. Пусть Юленька побудет там с тобой. А после… Ей будет тяжело, но я всегда буду рядом. На тебя же я не могу возложить такую тяжёлую ношу, если ты сам не захочешь. Ты ещё молод и сможешь в будущем иметь хорошую семью. Детей. Здесь тебя ждёт лишь лямка, которую нужно тянуть. Подумай хорошенько.
Он подошёл ко мне и пожал руку. Кивнул, смотря с надеждой. Сергей всё расписал мне, как будет, если я останусь. Он знал, что я откажусь, но всё же надеялся, что я соглашусь.
— Теперь иди спать. Отдохни и всё обдумай. В любом случае, прошу тебя ни словом, ни делом завтра не дать понять Юленьке, что скоро вам предстоит расставание. Пожалуйста.
На пороге комнаты Сергей обернулся будто хотел спросить что-то. Замялся. Он был сконфужен.