- Ты – женщина. Твоё предназначение дарить красоту и счастье, ждать мужчину, а не говорить, что устала, и не пересказывать рабочие передряги. Всё это, Юленька, убивает любовь. Я хочу видеть тебя весёлой, а не измождённой, - покровительственно говорил мужчина и притягивал девушку к себе.
После защиты диплома из общежития Юлю выселили, и она перебралась к Роману. Снимать квартиру он категорически не хотел, брызгал слюной, понося всех, кто сдаёт квартиры внаём и наживается на бездомных. Юленька успокаивала любимого, соглашаясь, что они не будут кормить барыг, а дождутся положенных им метров.
Они считали себя людьми скромными, непритязательными, умеющими ценить малое, и многозначительно переглядывались или хмыкали неодобрительно, видя, как другие идут в ресторан, или несут пакеты с новой одеждой.
Они подали заявление в ЗАГС и ожидали назначенной даты бракосочетания.
Юленька по телефону поставила родителей перед фактом: она выходит замуж. Родители охнули и пригласили дочь с избранником в гости для знакомства.
Мать и отец когда-то окончили тот же вуз, но теперь жили в другом городе, работали в театре: мать – художником по костюмам, отец – декоратором. Дочь заинтриговала их, сказав, что жених старше и преподаёт в институте и все подробности они узнают при встрече.
- Ты… - увидев, с кем пришла их единственная дочь, мать сначала растерялась, а потом разразился скандал.
Рома… Он изменился. Волосы посерели и поредели, появилась небольшая полнота, из-за которой рост, казалось, уменьшился. Но взгляд остался прежним: пренебрежение с превосходством.
- Как ты мог! – женщина была в ярости, - Это что – такая изощрённая месть? Я тебя раскусила, так ты дочери моей голову запудрил!
Они вместе учились. Точнее, она перешла на последний курс, а Рома только поступил на факультет музыкального искусства. Глядя на прежнюю пассию, он наконец-то сообразил, кого напоминала Юля.
- Дочь, ты не знаешь его, - кричала мать, - он думает только о себе, у него все виноваты, кроме него. Он – эгоист. Он даже ухаживал за мной, так, как будто делал одолжение, а я должна была в обморок от счастья падать и его на руках носить. Он - неудачник. Он – лентяй. Он хотел, чтобы всё само к нему, как из рога изобилия, падало, а он ещё и выбирал.
Роман Васильевич сидел в кресле молча, скрестив руки и выпятив нижнюю губу. Он ничего не собирался объяснять. Его вид выражал надменное удивление, смешанное с брезгливостью.
Юля пыталась защитить любимого:
- Мамочка, прошли годы и всё изменилось. Человек с годами становится мудрее, уходит юношеское себялюбие, максимализм. Мамочка, он не такой! Он интеллигентный, умный, добрый. Он любит меня, и я очень люблю его!
- Глупая девочка, измениться может только тот, кто умеет прислушиваться к другим, кто ценит других, уважает, кто хочет этого, но не тот, кто считает себя всегда правым, и, да, скорее всего он изменился, но в худшую сторону! – негодовала мать, - Посмотри на себя. Ты красавица, умница, у тебя перспективы. А он? За эти годы кем он стал? Старший преподаватель? А почему он не кандидат наук хотя бы, если такой умный? У тебя с ним не будет будущего. А где вы будете жить? У него жильё-то хоть есть? - кричала мать.
Она попала в точку, отчего Юля ощутила себя особенно уязвлённой. Да, жилья не было. То есть пока не было, но ожидалось в скором будущем.
Пока было лето, Юля чувствовала себя в комнатушке неплохо (они даже выкроили уголок для её мольберта), но переживала, ожидая осеннего наплыва.
Слова матери о жилье ранили её, но вместо того, чтобы принять их справедливость, она обиделась - мать не понимает, что она счастлива с этим мужчиной, не понимает, что он любит её, что все трудности временные, и они со всем справятся.
Отец в разговор не вмешивался. Он тоже помнил Рому, помнил и то, как однажды пригрозил устроить «тёмную», если тот не отстанет от его девушки, помнил надменное: «Да пошёл ты!» и злобный взгляд, помнил, как устроил- таки «тёмную», а потом его чуть не выгнали с последнего курса.
Отец суетился возле супруги, по лицу которой разливались красные пятна. Принёс вентилятор и направил на женщину, гладил её ладони, бормотал что-то успокоительное про хорошую девочку Юленьку, которая, конечно, не права, но она всё-всё обдумает, накапал корвалол и придерживая стакан, напоил супругу.
Ему тоже не нравился выбор дочери, но как разобраться в этой ситуации быстро и без агрессии, которую выдала жена в избытке, он не знал. Хорошо бы разойтись, и поговорить с Юлей наедине, да теперь вряд ли она захочет и послушает совет родителей.