Старик стоял посреди двора и смотрел на башню.
— Что, племянник лестницу задумал на небо строить? — обратился ои к Юлии.
— Сколько раз вам говорить, дядя Тудосе, — башня это, башня! — вступилась она за мужа.
— Вот видишь, уже забыл! — начал оправдываться старик. — Даст бог, достроите. Конечно, человек, если что задумал, так непременно сделает. Особенно, если он нашего рода, Царэлунгэ. Царэлунгэ — это значит вечная страна…
Старик опять вспомнил про сына.
— Ох, боюсь, кабы чего не выкинул он там.
— Я думаю, помирится он с Севастицей, — сказала Юлия.
— Пока ничего худого не случилось, напиши-ка ему письмо, мол, старик твои больной, пускай на побывку едет! Я ему тут вправлю мозги! Не могу больше этот забор видеть! Подумать только! На войне вместе были, голодали, мерзли, в разведку ходили, последнюю краюху делили, а теперь — пожалуйста! Раньше-то прямо с порога здоровались, а уж сколько мы ведер вица выпили с соседом! Все обдумывали да обсуждали, как и что.
— Непременно напишу. Только вот о том, что вы болеете, не стану писать. Зачем парня пугать? Не ровен час, беду накличем.
— Пиши, как знаешь, — согласился старик.
Из дома вышел Раду, и мужчины пошли к воротам. Послышался лай собаки и скрип открываемой калитки. Во двор вошла Вера с чемоданом и зонтиком в руках.
— Добрый вечер, — поздоровалась она.
Какое-то время, не отвечая на приветствие, все смотрели друг на друга. Первым прервал молчание мош Тудосе.
— К вам, — предположил он, обращаясь к Раду.
— Юлия, к тебе пришли! крикнул Раду, снова направляясь к воротам.
— Это не ко мне одной, это к нам, Раду! — сказала Юлия радостно, выходя девушке навстречу. — Проходи, Вера, проходи. Мы как раз о тебе говорили. Ждали тебя…
— Как?! — спросил Раду жену с возмущением. — Это и есть?
— Это и есть наша новая медсестра, — ответила она.
Гостья сделала несколько шагов навстречу Раду, протянула руку. Юлия, увидев, что Раду стоит в каком-то оцепенении, почти торжественно добавила:
— Она будет жить у нас. Мы с мужем все обговорили.
— Но, Юлия, — переминаясь с ноги на ногу, сказал Раду, — разве я шел когда-нибудь против твоей воли?..
Раду ушел, а мош Тудосе почему-то задержался. Он стоял у калитки, то открывая, то закрывая ее.
— Да. Я что-то еще хотел спросить… Нет, забыл, — улыбнулся он Юлии.
Еще раз оценивающе посмотрел на Веру и поковылял по дороге вслед за Раду.
Стол на веранде уже был накрыт. Вошел Раду и по укоренившейся привычке сразу сел за стол. Он принялся за еду, уткнувшись в тарелку, не замечая, как Юлия подвела к столу смущенную Веру, усадила ее. Села и сама. Раду замирает с поднесенной ко рту ложкой: напротив него сидит Вера, та самая девушка, которую Юлия без его согласия привела в дом. Раду ради приличия съел еще несколько ложек и встал.
— Я, пожалуй, сыт. Перехватил в бригаде, — сказал он, уходя в дом.
Возле дома Юлия и Вера собирали с деревьев крупные желтые груши. Рядом красовалось дерево, усыпанное айвой. А дальше — виноградник.
Вера внесла на веранду полную корзину с фруктами. За ней вошел молодой человек, одетый по-спортивному, с сумкой через плечо. Обернувшись, Вера испуганно отступила.
— Привет! — широко улыбнулся он. — Полстраны объездил, но отыскал.
Вера уже овладела собой: испуг на ее лице сменился холодностью, хотя было видно, что она взволнована. Парень подошел, поцеловал ее в щеку. Вера стояла неподвижно.
— Узнала?! Значит, все будет хорошо. — Ои делал вид, что не замечает ее состояния. Осмотревшись, присвистнул. Прошел в коридор. Заглянул в комнаты.
— Дворец! Почти «Ласточкино гнездо»! — сказал он, вернувшись на веранду.
Взял из корзины яблоко, поднес было ко рту, но спохватился и предложил его Вере. Она сидела в кресле, по-прежнему неподвижная. Тогда он решительно откусил яблоко.
— Игорь, зачем ты приехал? — спросила Вера почти шепотом.
— Разобраться…
— Уходи.
— Для начала давай выясним: ты на правах хозяйки тут живешь или так, при дворе?
Вера встала, прошла в другой конец веранды. Она взяла со спинки кресла шаль, закуталась в нее, пытаясь унять озноб. Игорь внимательно следил за каждым ее движением. Вера остановилась перед ним. Они стояли лицом к лицу.
— Между нами все кончено. Неужели ты еще не понял этого… — сказала она, стараясь говорить уверенно. — Ты же умный, Игорь…
— Было время, когда я снился тебе! — сказал Игорь с надеждой.
— И сейчас ты мне снишься… иногда, — сказала Вера тихо, почти про себя.