Он взял легкое покрывало, завернул в него Юлю и усадил к себе на колени, приговаривая:
— Ш-ш-ш, я верю тебе, Юленька, я верю тебе. Но ты же со мной. Оглянись вокруг. Здесь никого нет. Только ты и я. А я никогда не позволю обидеть тебя, малыш. Давай-ка ты, лучше, поспишь. Смотри, на улице уже светло. Давай, ты уснешь, а я побуду рядом с тобой. Хорошо? Я никуда не уйду.
Он встал и бережно опустил Юлю на кровать. Она так и лежала, закутанная в покрывало. Нервное напряжение потихоньку уходило, и она стала засыпать, под тихий, успокаивающий шепот Гриши.
— Ты, правда, никуда не уйдешь? — спросила она, засыпая.
— Нет. Спи, моя хорошая. А я посижу тут, в кресле.
Юля спала. Вяземский тоже задремал, сидя в глубоком кресле. Он страшно устал. Сначала тяжелый день, показ, потом бессонная ночь и, наконец, этот кошмар с Юлькой. Вяземский был вымотан до предела.
Его разбудил тихий стук. В двери заглядывал Кирилл.
— Иди в мою комнату, — одними губами сказал Григорий, — я за тобой.
Он встал и, на цыпочках вышел следом за другом.
— Что это было сегодня, Вяз? — спросил Кирилл, когда Григорий вошёл в спальню.
— Я сам ничего не понимаю. Наверное, стресс. Ночью, когда я приехал к ней, я нашел её на улице. Представляешь? Собака захотела в туалет, и эта дуреха пошла с ней во двор! Ну и, естественно, наткнулась там на пьяного придурка, который вздумал поиграть с ней. Знаешь, я думал, убью эту сволочь, когда увидел, как он её лапает. Юлька испугалась до такой степени, что потеряла сознание. Я её с трудом в чувство привел. Как я мог оставить её одну? Пришлось взять с собой. А тут ты, с девицами этими! Что же ты совсем не разделся, Аполлон ты наш доморощенный. Для неё это было то еще зрелище!
Да и я — идиот! Совсем забыл, что Юлькина комната рядом! Увлекся!.. И Верка эта так старалась изобразить страсть, что стоны разносились на весь этаж. Тоже мне, артистка великая! Вот и напугали девчонку до смерти!
Ей снова приснился этот ублюдок — её папаша! Во сне, он снова насиловал её. Вот почему, она так кричала.
— Да уж! Я перепугался насмерть. Думал, убивают кого! Вяз, нам надо выпить и расслабиться.
— Угу. — Вяземский сел на кровать и запустил пальцы в волосы. — Давай, сходи вниз, там в баре виски есть. Тащи сюда.
Кирилл принес бутылку и два стакана.
— Я только одного не могу понять, — сказал Григорий, отпивая глоток. — Откуда у неё взялись эта отметина?
— Какая еще отметина?
— У Юльки на бедре большущий синяк! Как ты думаешь, могла она сама себе это сделать?
— Откуда мне знать? Скорей всего. Кроме неё в комнате никого не было. Ведь так?
— Ну, конечно! Она была одна.
— Знаешь, Гриша, сдается мне, что у девочки с психикой — совсем беда! Давай, покажем её врачам.
— Никаких врачей! — категорически заявил Вяземский. — Они же упекут её в психушку!
— А может это и к лучшему? Полечат там. Ей лучше станет. Кошмары прекратятся….
— Да пошел ты! Её уже десять лет лечат. И все без толку! Нет. Тут нужен какой-то другой подход.
— А именно?
— Пока не знаю….
Кирилл надолго задумался. Вяземский тоже замолчал.
Через полчаса напряженных раздумий, Казанцев поднял голову и окликнул друга.
— Гриша, я тебе сейчас что-то скажу, — произнес Казанова, глядя ему в глаза, — только ты не заводись, пожалуйста, сразу. Хорошо? Я тут подумал….
— Ну! Говори! — потребовал Вяземский.
— Ты ведь знаешь пословицу про клин?
— ??
— Ну, клин клином вышибают….
— К чему ты клонишь? — подозрительно спросил Григорий.
— Понимаешь, девочка любит тебя и доверяет тебе, как никому другому, и, именно ты должен помочь ей.
— Не понимаю. Объясни!
— Она должна понять, должна почувствовать, что мужчина может не только причинять боль, но и нежно любить. Именно ты, должен научить её этому. Научить искусству любви…
— Иными словами, я должен переспать с ней?! — возмутился Вяземский. — Ты с ума сошел?! Да я тебе сейчас ноги переломаю за такое….
— Тихо! Не ори, ради Бога! Юлю разбудишь! И не говори нет, пока не дослушал меня! Я не сказал- переспать. Я сказал — научить её любви. Ты же искусный любовник. Бабы на тебя гроздьями вешаются. Именно такой ей нужен. Который может быть нежным и терпеливым. Ты должен показать ей, что такое настоящая страсть. Должен утопить её в своей нежности. Избавить её от страха!
— Господи, Казанова, ты вообще, соображаешь, о чем ты говоришь?! Она совсем еще ребенок!
— Она женщина, Гриша. Да! Согласен! Совсем ещё юная, неопытная, но женщина! Ей скоро восемнадцать!