— Это не твое дело!
— Ошибаешься, дорогая моя! Это — мое дело!
Глаза Юли наполнились слезами и нижняя губа задрожала. Он, еле сдержался, чтобы не схватить её в свои объятия, успокоить и извиниться, за свое бессердечное поведение.
Он требовал ответа, и знал, что не уйдет отсюда, пока не добьётся своего!
— Юля! — произнес он, и в его голосе, зазвучало предупреждение. — Для подтверждения отцовства, существуют тесты. Не заставляй меня, это делать…
Её брови упрямо нахмурились.
Ты… ты — предатель! Я не хочу тебя знать, и не хочу видеть тебя! Уходи отсюда! Ты спал со мной только для того… как это Казанова сказал — сексотерапия?! Ты, никогда не любил меня! Да, это твой ребенок, но отца у него нет! И, не будет! Я не хочу, чтобы ты женился на мне, только потому, что я — беременна! — глотая слезы, в изнеможении прошептала она. По её щеке прокатилась одинокая слеза.
Григорий присел на корточки возле дивана, и заглянул ей в глаза:
— Юль, ну, почему ты такая упрямая? — тихо спросил он. — Почему ты решила, что я тебя предал? Господи, да ты даже, подслушивать, толком, не умеешь… моя глупенькая, маленькая девочка. Я никогда не предавал тебя! Я любил и люблю тебя! Только тебя! Если бы ты имела, хоть каплю терпения, и дослушала тогда до конца наш разговор с Кириллом… Я хотел сказать ему, что хочу, чтобы ты стала моей женой! Но, ты все поняла по-своему, и даже не дала мне ни одного шанса, все объяснить! Если бы ты знала, что я пережил за последние месяцы… Без тебя, моя жизнь, превратилась в ад! Без тебя, я не живу, я просто существую. Пойми, ты самое дорогое, что есть у меня! Я готов все положить к твоим ногам! Я душу дьяволу отдам, если это поможет вернуть тебя! Ты же, всегда мне верила. Что изменилось? Пойми, глупышка, если бы я не любил тебя так сильно, я никогда бы не пошел на это! Да, и не получилось бы у меня ничего! Научить любить можно, только, если любишь сам…
— Это правда, то, что ты сейчас сказал? — спросила Юля недоверчиво. — Из глаз её потоком лились слезы. — Ты, правда, любишь меня?
— Ну, конечно, солнышко моё! Я люблю тебя больше всего на свете! Ты моя! — он протянул к ней руки. — Иди ко мне!
Юлька перебралась к нему и упала в его объятия.
Он целовал её заплаканное личико, такое родное, такое близкое и шептал:
— Ты моя, только моя, любимая, я так соскучился по тебе. Прости меня! Я дурак! Прости!
Девушка доверчиво прижималась к нему, все ещё не веря, что он здесь, рядом. Её любимый, её Гриша…
Его теплая рука скользнула под её халатик.
— Гриша…
— Я хочу прикоснуться к нему. Это чудо! У меня будет ребенок! Он уже шевелится?
— Да.
— Ну, и как?
— Словно бабочки летают, вокруг моего живота.
— Ты очень красивая, вот такая, — хрипло проговорил он.
— Да уж! — проворчала Юля. — Я стала похожа на бегемота.
— Глупости! Поверь, нет в мире прекрасней женщины, чем та, которая носит твоего ребенка! Ты согласна стать моей женой?
— Да! Но, не сейчас!
— Почему?
— Я хочу красивое свадебное платье, а как я сейчас, его надену?!
— Любимая моя! У тебя будет самое красивое платье и самая лучшая свадьба! Я обещаю. Потом, когда родится наш ребенок. А сейчас, мы с тобой, просто распишемся в ЗАГСе. Я не хочу, чтобы малыш, появился на свет незаконнорожденным.
— Ну, ладно. Пусть будет, как ты хочешь.
— Умница моя! А кто у нас будет? Мальчик или девочка?
— Я не знаю. Он предпочитает сделать нам сюрприз…
Через полчаса Вяземский вошел в кухню, бережно прижимая к себе Юлю.
18
Этим же вечером Вяземский улетел в Швейцарию к родителям.
Неожиданный приезд сына, встревожил Анну и Петра.
— Что случилось, сынок? — в один голос спросили они, когда тот, появился у них в доме. — Мы, конечно, очень рады видеть тебя, но, ты даже не позвонил, что прилетаешь!
— Да, собственно, ничего особенного не случилось, — ответил Гриша, целуя мать и, пожимая руку отцу. — Я приехал сказать вам, что, через неделю женюсь.
Возникла пауза. Родители в изумлении смотрели на сына.
— Женишься?! — первым пришел в себя Петр Иванович. — На ком?!
Анна Григорьевна, молча смотрела на своего взрослого сына, не в силах вымолвить не слова.
— На Юле.
Родители Григория, конечно же, были в курсе, столь странной привязанности сына к внучке старого закройщика. Но, они всегда были уверены, что он относится к девушке, как к младшей сестре. В детстве, маленький Гриша, всегда просил их «купить» ему братика или сестричку. Но, к сожалению, второго ребенка, в их семье, так и не появилось. И всю, нерастраченную детскую любовь к младшему братику, Григорий отдал Юльке. Так они думали.