- Нифонт,- голос капитана звучал сухо и громко,- пойми меня правельно, вся эта затея с "дать отпор" в моих глазах видится как сплошное безрассудное ребячество.
- Офицер Бишоп,- Абасги вдруг перешёл на официальный тон, решив убедить последнего своим авторитетом,- это не просьба с моей стороны, это приказ. Который, я требую, чтобы был выполнен.
Присутствующие при этом разговоре стар.пом. и боцман с улыбкой переглянулись друг с другом ( они знали Бишопа намного лучше торговца Абасги и поэтому понимали, что таким фортелями их капитана не взять).
- Я плохо излагаю Абасги?- рубанула по ушам Нифонта ставшая ещё более громкая речь,- тогда я повторю специально для вас Нифонт. Я не намерен вступать в заведомо сулящее поражение действо, а намерен выкинуть белый флаг и сдаться на милость победителю.
Лицо давнего друга командора Джеймса пошло багровыми пятнами, никто ещё (как он сам считал) на его "Алмазе" не позволял себе разговаривать в таком тоне:
- Как смеешь ты разговаривать со мной так, мальчишка?- самому Абасги было чуть больше шестидесяти лет (62 если быть точным) и всех кто был млпдше его в приступах ярости он называл "мальчишка",- ты ещё не понял, что один мой щелчёк пальцев и...
Он не успел договорить, его без стеснения перебил Антонио Бишоп:
- Я бы не стал на твоём месте щеголять чинами, поверь сейчас это будет не в твою пользу,- капитан вслед купцу перешёл с ним на "ты", потеряв к нему всякий интерес он повернувшись к стоящим у борта матросам,- приспустить флаг и поднять белый.
Он всё ещё надеялся на благородство пиратов. Напрасно, через полчаса после того как флибустьеры взошли на борт, весь экипаж и немногочисленные пассажиры были перерезаны, груз перекочевал в трюмы "Распутной Маргариты" и "Ангела Тьмы", а место "Непокорённого" в пиратском ряду заняла захваченная флибустьерами "Руджеро Лаурия".
Автор приостановил выкладку новых эпизодов