- Перебор с сединой, тебе не идет старость, - Феликс усмехнулся, он шел рядом, свободный, цепи давно пропали, повелитель осторожно поддерживал его за локоть, тонкая рука в перчатке.
- Это не старость, это усталость, - повелитель тоже улыбнулся, вырос, а не повзрослел, его Лает так и не научился молчать. – Признайся, скучал по дому?
- Ни одного дня, - сейчас они шли по пустым парадным залам, старая цивилизация Лангора осталась только тут, он хмыкнул, нелепая, ненужная роскошь, она не могла никого спасти. Заметил белые флаги и ленты, спросил небрежно, ответ мало интересовал его. – По кому траур?
Повелитель не ответил, Феликс удивился, он почувствовал чужую тоску и сожаление, враг по кому-то тосковал. Такого раньше не было, либо повелитель научился изображать человеческие чувства, либо что-то тут произошло, поменяло его. Противно, человеческие чувства у монстра, повелитель крепче вцепился в его локоть, с каким-то отчаяньем, мысли Феликса задели его.
В больничном покое их ждал только Агвар и лечебные коконы, Феликс улыбнулся Стелле, она давно пришла в себя, от скуки заплетала в косичку опутывающие ее провода.
- Привет, Сталь. Как ты?
- Хреново. Как если бы в меня стреляли, - улыбнулась ему, игнорируя повелителя, они говорили на обычном языке, даром, что повелитель понимал его, это был язык их мира. Поежилась, повелитель жадно смотрел на нее. – Я бы сама, но Агвар не дает. Велит беречь силы.
Феликс подошел к кокону Тая, рядом стояла его детская арфа, странно, что повелитель сохранил ее. «Сюда бы клавир или плинт», он был неуверен, что помнит, как на этом играть.
- Уйди, ты мешаешь, - пристроился на стул перед инструментом, явно мал, он таки вырос. Повелитель кивнул, потащил за собой Агвара, эндо надо было оставить одних.
Повелитель не смог заставить себя закрыть дверь, так он мог слышать музыку, первые неуверенные звуки, «найти им их привычные инструменты, выяснить у Биханга, что такое эти клавир и плинт», потом отключился, музыка проскальзывала в приоткрытую дверь, обволакивала его как мягкое одеяло, стало тепло и уютно, как не было уже очень давно.
- Такое счастье… - Агвар скорчился в кресле, с мольбой посмотрел на повелителя. – Господин, неужели вы сможете их убить? Как мы будем жить без этого?
- Я уже их убил, - он пришел в себя, скривил презрительно губы, Агвар разрушил момент, влез со своими эмоциями. – Мы все носим траур по ним. Как-то же мы жили, эти десять лет. – Отдал приказ, это нужно было прекратить. – Я жду их всех, как только Анту придет в себя.
Он оказался на плоской крыше дворца, нужно было успокоиться, не зря он боялся встречи с эндо, дети стали сильнее, лучше знали себя, знали, чего хотят. «Они хотят уничтожить меня и вернуться в тот мир», усмехнулся, туман редел, он угадывал верхушки деревьев в парке, «посмотрим, кто кого уничтожит», опомнился, звуки арфы Лаета, казалось, проникали и сюда. «разве я был им плохим отцом?», бесполезный вопрос, «как мне их наказать?», вот правильные вопрос. Он тысячу раз проигрывал все варианты их возвращения домой, и все они никуда не годились. Для Анту, Астар и Лаета, да, для Тая, Стеллы и Феликса придется придумать что-то новенькое, этих ребят он еще не знал.
- Кто такой эндо? – Он спросил, с неодобрением рассматривая их, все трое сидели на диване с ногами, в пледах, с кружками горячего чая. Отвратительная привычка, которую они подхватили там, пришлось долго искать нечто подобное этому мерзкому чаю, вроде, местная травка инчху подошла, вроде, они остались довольны созданной для них обстановкой. Поежился под их пристальными и насмешливыми взглядами, громче повторил свой вопрос. – Анту, кто такой эндо?
- Ты нас проверяешь? Вдруг мы забыли уроки? – Тай поперхнулся, столько пафоса на пустом месте, повелитель был забавным. – Первый после бога, ты так нас учил.
- При условии, что бог – ты, - Сталь ехидно улыбнулась, еще один заботливый папочка на их голову, повелитель умело копировал интонации Месси, также как скопировал обстановку китайской гостиной. – Господин, не надо, мы помним, кто мы такие. Твои непослушные рабы.
- Лает спросил меня, по кому я ношу траур, - он поменял стратегию, эту стенку безразличия нужно пробить. – По своим эндо. Вот уже много лет. – Вроде сработало, теперь они внимательно слушали. – Если бы Биханг вернул вас сразу, я разорвал бы вас на куски. Я вас ненавидел. Неделями я придумывал для вас одну мучительную казнь за другой. – Они увидели его мысли, Астар побледнела, он спокойно продолжил. – Но недели превращались в месяцы, месяцы – в годы. Все чаще мне приходила в голову одна и та же мысль. Что, если вы не вернулись, потому что погибли? Что, если я убил вас? Конечно, вы заслуживали смерть, вы сбежали, вы предали своего повелителя. Но что, если это и моя вина? Я, ваш отец, не уберег и не защитил вас, плохо вас воспитал, не смог предвидеть ваш подростковый бунт.