— На редкость упорный тип, — посмеиваясь, сказал он.
— Хочешь поговорить? Тебе не больно от моей лампы? — снова произнес голос.
Алекс картинно завел глаза к потолку.
— А ты не будешь нападать на меня? — продолжал голос. — Это такое «да»?
— Если честно, я в растерянности, дорогие коллеги, — сказал Зевелев, откидываясь в ложементе и прикрывая глаза. — Не знаю, как поступить. С одной стороны, наш общий друг уже полчаса ноет, рвется общаться, с другой — он здорово напугал меня вчера своей атакой. Не думаю, что я интересую его в качестве пищи, но…
Алекс замолчал, и в наступившей тишине снова прозвучало:
— Хочешь поговорить? Тебе не больно от моей лампы?
И, через паузу:
— А ты не будешь нападать на меня? Это такое «да»?
Алекс снова нервно расхохотался.
— Ну, хорошо. Хорошо! — громко сказал он, наконец. — Ты меня уговорил.
— Ну, хорошо. Хорошо! Ты меня уговорил, — тут же его голосом отозвался Си-О.
Алекс открыл глаза и посмотрел на визор.
— Возможно, я совершаю ошибку, — глубоко вздохнув, произнес он, — но сказав А, надо говорить и Б, не так ли?
И он протянул руку к инфракрасной лампе, стоящей на полочке рядом с бутылкой Клейна.
Последняя видеозапись началась через пять минут после того, как закончилась предыдущая. Алекс, уже в очках, стоял посреди каюты и смотрел, как из стокового воздуховода одна за другой по-змеиному выскальзывают гибкие черные ленты.
— Но предупреждаю, солнце мое, — сказал он. — Еще одна атака — и больше я на твои уговоры не куплюсь.
— Но предупреждаю, солнце мое. Еще одна атака — и больше я на твои уговоры не куплюсь, — как обычно, его голосом отозвался Си-О.
Ленты (или змеи?) текли и текли, расходились в разные стороны, скользили по стенам, по потолку, тянулись друг к другу через всю каюту. Их было много, гораздо больше, чем в прошлую ночь. Нэлл смотрела, как завороженная, как некоторые из них стекаются к ложементу и собираются там в уже знакомый нейроноподобный ком, а другие вытягиваются в нити и переплетаются в некое подобие сети, отрезающей Алексу путь к двери.
— Си-О, — сказал Алекс спустя несколько минут, и голос его дрогнул. — Ты что, решил меня не выпускать отсюда?
— Хочешь поговорить? — неожиданно отозвался «нейрон».
Алекс еще раз оглянулся. Сеть между ним и дверью была явной и недвусмысленной.
— Мы так не договаривались, — пробормотал он.
— Хочешь поговорить? — повторил Си-О.
Алекс глубоко вздохнул. Нэлл подумала, что он неплохо держится. Она бы на его месте уже давно верещала бы от ужаса.
— Да, хочу. Давай поговорим, — наконец, сказал он.
— Да, хочу. Давай поговорим, — отозвался голос, и в ту же секунду угольный «нейрон» плавно скользнул к Алексу.
Это случилось за долю секунды — Алекс отшатнулся назад, вскидывая руку в бесполезном защитном жесте, черный ком налетел на его раскрытую ладонь, поглотил ее, как капля воды поглощает песчинку, и разом остановился.
— Чего ты хочешь? — мягко спросил Си-О.
— Хороший вопрос, — выдавил Алекс. — А ты?
Нэлл не видела выражения его лица, скрытого очками, видела только плотно сжатые губы.
— Тебе не больно от моей лампы?
Губы искривились, и Нэлл подумала, что Алекс сейчас снова истерически заржет.
— Нет, мне не больно, — сказал Зевелев. — Ты очень приятный на ощупь.
«Нейрон» стек с его ладони, отпуская ее, и Алекс поднес руку к очкам. Никаких явных повреждений на ней не было.
— И что дальше? — спросил Алекс, пошевелив пальцами.
— И что дальше? — эхом отозвался «нейрон».
Он выпустил из себя щупальце, раскрывшееся на конце маленькой Коммуникационной Щеткой, и потянулся им к Алексу, явно стремясь дотронуться до его лба.
— Не надо, — сказал Алекс, отводя голову назад.
— Нет, мне не больно. Ты очень приятный на ощупь, — невпопад сообщил Си-О.
— Я тебе верю. Но все равно не надо.
— Хочешь поговорить?
— Мы можем говорить словами. У тебя уже неплохо получается.
— Хочешь поговорить? — гнул свое «нейрон».
Алекс глубоко вздохнул.
— Я не знаю. Дай мне подумать.
«Нейрон» втянул в себя Коммуникационную Щетку и повис в полуметре от Алекса, почти не шевелясь. Но там, за спиной у Алекса, движение продолжалось. Нэлл увидела, что на одной из толстых нитей-щупалец проклюнулся и вытянулся отросток, заканчивающийся чем-то вроде маленького бутона с шипом на конце.
— Си-О, послушай меня, — наконец, медленно сказал Алекс. — Я знаю, мы виноваты перед тобой. Мы взяли твою вещь и не смогли ее вовремя отдать. Но ты ее сам забрал, так что теперь мы в расчете, верно? Уходи со станции. Не пугай нас больше. Давай разговаривать словами. У нас получится. У нас уже почти получается.