Отец Элси понимал ее переживания и сочувствовал ей. Он обнял ее за талию, привлек ближе к себе и с любовью сжал ей руку.
Как это утешило ее! Она никогда не смогла бы быть непослушной тому, кто так любит и лелеет ее.
Когда они прибыли на место, мама и маленький брат Элси были так рады ее возвращению, будто нашли давно утерянное сокровище.
—Больше никогда не уезжай, — сказал малыш;
крепко обнимая сестру. — Если у мальчика только одна
сестра, он не может уступить ее другому, правда, папа?
—Конечно, сынок, — ответил мистер Динсмор,
потрепав сына по розовой щеке. Потом он нежно провел рукой по волосам Элси. — То же самое можно сказать и о человеке, у которого только одна дочь.
—Ты не такая радостная и веселая, как прежде, —
сказал мальчик, бросив внимательный взгляд на лицо
сестры, которое было бледнее и печальнее, чем обычно.
—Сестра утомлена путешествием, — мягко сказала
мама, — сегодня вечером ей не следует докучать.
—Да, — откликнулся мистер Динсмор. — Сегодня
вечером ей нужно раньше лечь спать, чтобы отдохнуть
как следует.
—И завтра она будет в полном порядке? Но, мама
я не докучаю ей. Ведь так, Элси? Если кто-нибудь
огорчил ее, то я убью его, потому что она — моя сестра, и я должен защищать ее.
—А если ее опечалил папа, что тогда? — спросил
мистер Динсмор.
—Ты этого не сделал, папа, — сказал мальчик, покачав головой. — Ты слишком сильно любишь ее. Если она будет послушной, ты ни за что не опечалишь ее.
А Элси всегда слушается. Она сразу же исполняет то,
что говоришь ты или мама.
—Это правда, сынок. Я люблю ее слишком сильно,
чтобы печалить ее без причины. И она никогда не узнает таких страданий, от которых ее может оградить отцовская любовь, — и он опять нежно погладил Элси по волосам.
Она схватила его руку в свои ладони и с любовью прижалась к ней щекой. Когда она взглянула на отца, в ее глазах блестели слезы.
—Я знаю, папа, — прошептала она. — Я знаю, что
ты сильно любишь свою маленькую глупую дочку.
Почти так же сильно, как она любит тебя.
—Почти, дорогая? Если бы существовали весы, на
которых можно было бы взвесить любовь, то я уверен,
что и твоя и моя любовь имели бы одинаковый вес.
Мистер Динсмор и его тесть сняли на лето соседние коттеджи. Но летний сезон уже почти завершился, потому гостиницы и постоялые дома опустели и вскоре должны были закрыться. Однако эти две семьи намеревались задержаться в Кэйп Мэй еще на месяц. Поэтому Элси, можно сказать, вернулась домой.
После чая вся семья Аллизонов собралась, чтобы тепло поприветствовать Элси. Все были рады ее приезду, в особенности Ричард, Херолд и Софи. Они были полны планов о том, как будут вместе развлекаться. Они собирались за четыре или пять недель предполагаемого совместного пребывания на острове получить столько удовольствий, сколько будет возможно.
—На следующей неделе будет полная луна, — сказала Софи, — и мы сможем совершать восхитительные прогулки вдоль берега. Море в лунном свете выглядит таким прекрасным и таинственным.
—Мы получаем море удовольствия, купаясь по утрам, — вставил Херолд. — Пойдешь завтра с нами, Элси?
—Нет, — ответил мистер Динсмор за свою дочь. —
Она сможет заходить в воду только через два или три
дня. Это будет намного лучше для ее здоровья.
Элси вопросительно посмотрела на отца.
—В первые несколько дней тебе вполне будет достаточно соленого воздуха, — сказал он. — Твой организм должен привыкнуть к перемене климата, прежде чем ты сможешь купаться.
—То же самое говорят некоторые местные врачи и
старожилы, — отметил мистер Аллизон. — Я уверен,
что для Элси так будет лучше.
—Тем временем мы можем совершить несколько
верховых прогулок к Бриллиантовому пляжу, к маяку
и куда-нибудь еще, — сказал Эдвард Аллизон, а его
брат Ричард добавил:
—Немного порыбачить и покататься на лодке.
Мистер Динсмор наблюдал за своей дочерью. Она
пыталась проявлять интерес к оживленной беседе, но выглядела уставшей и печальной.
—Ты очень устала, доченька, — сказал он. — Думаю, никто из нас не будет против, если ты пойдешь отдохнуть.
Она, несомненно, была рада, что папа позволил ей уйти. Роза пошла с ней в ее очаровательную комнату, выходящую на веранду. Из комнаты открывался вид на море. Темные волны пенились, накатываясь на берег в тусклом свете звезд и месяца, висящего золотым серпом над горизонтом.