- Значит так, Сергеева, будем рисовать сатирический выпуск стенгазеты.
- Что значит сатирический?
- Будем песочить хулиганов, дебоширов, лодырей, пьяниц и остальных граждан, которые позорят гордое имя советской молодёжи, а особенно звание комсомольца. - И злорадно на меня посмотрел.
- А как песочить будем? - Я не совсем понимала, чего он от меня хочет! - И чего ты так на меня смотришь, товарищ Злобин?
- Как я на тебя смотрю, Сергеева?
- Как на кусок ливерной колбасы. - Сказав это, сглотнула слюну. В животе заурчало. Я не ела с утра. Сегодня выходной, а значит бесплатного обеда в столовой треста не предусматривалось.
- Думай, как знаешь. А как песочить будем, так я тебе сейчас расскажу. - Он взял со другого стола свежий номер журнала "Крокодил" положил передо мной. - Открывай, смотри сатирические картинки на хулиганов, дебоширов и тунеядцев.
Я стала листать. "Крокодил" я любила читать. Сидела, смотрела смешные картинки и веселилась.
- Ты чего развеселилась, Сергеева? Ты сюда не читать пришла, а работать.
- Послушай, Сергей. Что даже в свой выходной я должна работать? А отдыхать когда? Своими личными делами заниматься?
- Вот будет у тебя отпуск, вот там и будешь отдыхать и своими личными делами заниматься. Ты же хочешь хорошую комсомольскую характеристику? Ты же знаешь, без хорошей характеристики тебя даже уборщицей не возьмут.
Вот сволочь какая! А ещё идейный!
Перерисовывала всяких пьяниц и дебоширов. Сергей зорко за мной следил. Под рисунком оставляли место для текста. Когда на ватмане осталось немного места для ещё одного рисунка, он открыл страницу журнала, где были нарисованы девушки. Причём в очень комичном виде.
- Теперь вот этих двух копируй. - Сказал он.
- Зачем тебе девушки? Может достаточно парней?
- Копируй я тебе говорю.
- А кто это будет?
- А это у нас Котова с некой Сергеевой.
- Я не буду это делать. Чем мы провинились? Мы не пьём и не дебоширим. И работаем хорошо. И учусь я на четвёрки и пятёрки.
- За связь со спекулянтами и прочими паразитами на теле нашего общества.
- За какую ещё связь? Ты совсем уже! - Я так разозлилась, что вскочила с места. - Не буду я ничего рисовать и копировать. А плохую характеристику дашь, я в райком комсомола пойду.
- Что соскочила, оглашенная? Сядь. Ладно, не за связь, а то это двусмысленно звучит. За общение со спекулянтами. Так пойдёт? - Смотрел на меня вопросительно. Ладно, он ведь не отстанет. Я решила схитрить.
- Хорошо. Но я есть хочу! Я с утра ничего не ела. Схожу поем и приду.
- Э, нет Сергеева. Ты меня за кого принимаешь? Если ты сейчас уйдёшь, якобы на обед, я тебя потом днём с огнём не найду. В "Аврору" свою убежишь. Сиди, рисуй. Я принесу поесть. И не дай бог, выйдешь отсюда.
- Ты же комсомолец, Сергей?
- Конечно. А что? - Он удивлённо на меня посмотрел.
- А чего тогда бога вспоминаешь? Комсомольцы все атеисты. Надо на тебя в райком жалобу написать, что распространяешь религиозный культ среди комсомольцев. Опиум для народа!
- Да, Сергеева. Такая молодая, а такая языкастая. На счёт бога, это просто к слову пришлось. Не отвлекайся.
- Сам то больно старый. Тебе сколько? 26? То-то я смотрю ты мхом начал покрываться.
Комсорг хохотнул и вышел из комнаты. Ну ладно, рисовать, так рисовать. Я не стала копировать тех девиц из журнала. Там натуральные грымзы были. Он что, меня такой видит? Постаралась нарисовать нас со Светкой красивыми. Мы обе были в модных платьях. А себе я даже нарисовала мои кружевные колготы, которые виднелись из-под подола платья. Мы стояли с ней держась за руки и улыбались. Под рисунком я сама написала текст: "Перед вами, товарищи две наши комсомолки, Сергеева Эмма и Котова Светлана. Вся их вина в недостойном поведении, как комсомолок в том, что они просто молоды и хотят быть красивыми. Поэтому и вынуждены посещать барахолку, где приходится общаться со спекулянтами, чтобы купить что-то нужное. Ведь, как сказала великая советская актриса Фаина Раневская - красота, это страшная сила. А ещё есть изречение, что красота спасёт мир. Так стоит ли их за это порицать и осуждать? Это решать вам, товарищи". Закончив, я свернула ватман в рулон и уже хотела исчезнуть отсюда. Но в этот момент дверь открылась и зашёл комсорг. В руках он нёс тарелку на которой лежали бутерброды из чёрного хлеба с колбасой и две кружки с парящим чаем. Поставил на стол. Из кармана своих галифе вытащил кулёк, свернутый из газеты. Положил тоже на стол.
- Вот тебе Эмма, бутерброды и конфеты.
Я подсела ближе. Есть хотелось, сил нет. Взяла один бутерброд, вдохнула запах колбасы и хлеба.
- Докторская?! Обожаю.
- Извини, ливерной не было. Зато у меня есть докторская. Ты права! Так, что ты там нарисовала?