- Я тебя понял.
Плащ я себе сшила такой, какой хотела. Когда надела его, красуясь перед большим зеркалом, девчонки, увидев меня, обзавидовались.
- Эмка, красота какая! Ты как француженка!
Я была довольная и важная. Вот теперь можно ехать домой, к маме, к брату и сестре. Показать им, что я тоже что-то из себя стою. Я сама зарабатываю деньги, ни у кого ничего не прошу. И хожу не как замухрышка, а как красивая, молодая девушка, модно одетая! Только отпуск бы мне дали вовремя.
Как всегда не вовремя появился комсорг. Посмотрел на меня недовольно, покачал головой. Отвёл в сторону.
- Опять на барахолке была? И сколько спекулянтам денег за иностранный плащ отдала? Всё перед буржуями преклоняешься?
- Серёжа, ты чего? Какой иностранный? Я сама его сшила!
Он не поверил. Обошёл меня по кругу, осмотрел.
- Расстегнись. Покажи этикетку.
- А у меня под плащом трусы и бюстгальтер. Я не одета! - Меня начало эта бесцеремонность доставать. Я, конечно, была одета, но на зло ему сказала другое. Хотя мне польстило то, что он принял мою работу за иностранную. Он смотрел на меня злыми глазами.
- Ты ещё и нагишом ходишь? Ты совсем уже, Сергеева?
- Где я нагишом? На мне плащ и тапочки! Сейчас туфельки надену и чулки, приходи в комнату, этикетку смотреть, так уж и быть, расстегну плащ. Хорошо?
- Ну знаешь, Сергеева... Эмма, а куда ты с этим ходила, с Бороденко?
- С каким Бороденко? Первый раз о таком слышу.
- С Романом, с заводоуправления.
- А, с Романом Григорьевичем? Гуляла. Он мне про свою московскую квартиру рассказывал. Четырёхкомнатная. Рядом с Арбатом. Представляешь?!
Сергей ничего не сказал, покраснел, развернулся и выскочил из общежития. Ненормальный какой-то!
Глава 6.
1961 год
Отпуск мне дали в начале августа. Я была счастлива. Маме купила платок в подарок. Не с пустыми же руками к ней ехать. С собой взяла сумку, тоже сама сшила. Но это так, в магазин ходить. А то всё в сетке-авоське носили. В нашем универмаге я себе прикупила женскую сумочку из кожзаменителя. Они тогда поступили в продажу. Там были и кожаные, немного, но были. Но на них у меня денег не было. А из кожзаменителя дешевле. Сумочка была прямоугольной формы, на ремешке. Застёжка была интересная. В виде двух шариков, на ножках, расположенных под углом друг к другу. Их просто нажимаешь двумя пальцами друг на друга, они щёлк и сумочка закрыта. Сумка была белого цвета, как раз под мою светлую одежду. Туда я сложила губную помаду, обзавелась с помощью Оксаны. Пудреницу, чёрный карандаш, который использовала в качестве туши для подводки глаз и ресниц. А так же одну пару чулок, черного цвета. Новые, Наталья мне продала. А так же она отдала мне свои белые чулки. В самошитую сумку положила нижнее белье и пару сшитых платьев. Не в одном же платье мне там ходить. А ещё купила маме шоколадку "Люкс".
Поехала на электричке. День был с утра пасмурным, как сейчас помню. Поэтому с радостью на платье надела свой плащ. Плащ был приталенный с поясным ремешком. Воротник уголками и два накладных кармана по бокам. Длинной плащ был до колен. Плащ был всем хорошо и на меня обращали внимание. Плохо было одно. В нём быстро начинаешь преть, ведь вентиляции никакой. Тело не дышало в болоне. Но это была такая ерунда, что ради красоты и не на такие жертвы идёшь в молодости. Электричка была полная, но я себе место всё же нашла. Со мной ехали молодой парнишка, моих лет, как позже оказалось младше меня на год. Две бабушки с авоськами, мужчина в светлом костюме и в шляпе. Ещё кто-то, не помню уже. Бабуси на меня смотрели и качали осуждающе головами. Парень улыбался и подмигивал мне.
- Молодёжь совсем стыд потеряла. - Сказала одна из бабушек. - Заголяются. А ещё комсомолка, наверное.
Всё верно. Что платье на мне, с замочком на спине, что плащ, были до колен и когда села, коленки в белых чулках оказались голыми, так сказать на всеобщее обозрение. На что бабки среагировали с осуждением. Я решила не обращать внимание. Зато с парнем разговорились. Познакомились. Он был студентом Иркутского госуниверситета. Учился на журфаке, будущий журналист. Сейчас был на каникулах, окончив первый курс. Я рассказала, что учусь в техникуме и работаю. Как его звали, сейчас уже и не помню, толи Павел, толи Пётр. Это было так мимолётное знакомство в дороге. Он рассказывал смешные истории, мы смеялись. Бабуси с осуждением всё смотрели на нас. Им всё не давали покоя мои коленки. С парнем расстались на вокзале. Мне нужно было на другой берег Ангары, а он оставался на этом, где расположен вокзал. Ему надо было в район политеха. Я доехала на трамвае до нужной мне остановке. Сейчас там, где наш дом, высятся высотные дома. А в моё время здесь был сплошной частный сектор. Частные дома и двухэтажные деревянные бараки. Это были рабочие окраины в начале 60-х. Народ жил бедно, но в отличии от сегодняшнего времени, там все друг друга знали. Не просто знали своих соседей, а всех, кто жил в округе, так сказать в околотке. Конечно, в нашем районе хватало и криминала. Приблатнённая молодёжь, уличная шпана и молодёжные шайки. Мой старший брат был как раз из такой уличной шпаны. Имел среди парней авторитет. Он был высокий крепкий юноша. В своё время, когда я из ребёнка стала превращаться в девушку-подростка, грудь начала расти и так далее, Толя сразу всем парням в округе сказал: "Не дай бог, кто полезет к Эмме, башку сразу оторву". Я ведь была самая младшая в семье и они меня со старшей сестрой опекали, пока я не сбежала. Со мной даже пацаны дружить боялись. Я приехала в родительский дом ближе к вечеру. Как сейчас помню, иду, модная такая с причёской "Аля Бриджит". На плече сумочка, в другой руке тоже сумка. Я шла короткой дорожкой, через дворы и пустыри. Всё как в детстве, когда я здесь бегала. Иду мимо своего рода "пятака", где любила собираться местная молодёжь, натуральная полукриминальная шпана. На "пятаке" парни, человек пять-шесть. Возраст от 15 до 20. Пара-тройка девушек. Парни в рубашках, кто в кофтах-хулиганках, самошитых. Широких штанах. Кто в ботинках, кто в парусиновых туфлях, натёртых мелом. А у кого брюки были заправлены в сапоги. И у всех парней без исключений на головах кепки, надвинутые на лоб. Приблатнённый вариант. Все смолят папиросы. Как сейчас помню, "Казбек". Пачка открывалась как портсигар. А вообще в это время портсигары были в большой моде. Кто из парней стоял, кто сидел на земле, на корточках, копируя зеков в зоне. Тут же на газете на земле стояла бутылка водки, гранёные стаканы, но не на 200 грамм, а на сто, поменьше которые. Пучок зеленого лука и плавленный сырок "Дружба". Когда проходила мимо них. Парни давай зубоскалить.