– Извините, Ирина… как вас там? Не важно. У меня вопрос к вам лично. Вы считаете целью своей жизни подчиняться мужчине? Тогда зачем вы нужны этому миру, если ваше существование бессмысленно?
Сначала психичка буравила меня своими рыбьими глазищами, сжав губы в тонкую полоску, а потом выскочила из кабинета. Вернулась уже с Аллой Дмитриевной, которая отвела меня к директрисе. У нас состоялся душевный разговор о морали, нравственности, о моём дедушке, с которым директриса дружила до самой его смерти, и о моём папе, который учился в этой же школе. Он был прекрасным, воспитанным мальчиком, говорила она, почему же я позволяю себе такие высказывания в адрес взрослых людей? А я попросила, чтобы в нашу школу больше не звали таких ужасных психологов, ради моего покойного дедушки и рационального, адекватного отца.
В девятом классе мы со Светкой решили отметить День святого Валентина по-особенному: купили двадцать непохожих друг на друга валентинок, разным почерком написали признания в любви и отправили их со школьными купидонами двадцати разным людям. Казалось бы, ну отправили и отправили, что такого? Но каждая открытка была подписана, и не просто рандомными именами, а именами конкретными, принадлежащими конкретным лицам. Как же всполошилась школьная общественность, когда обворожительная девятиклассница Ирина выложила в Инстаграм открытку от молодого физрука, который приглашал её после уроков к себе в спортивную каморку! А Игорёк, который уже тогда числился в рядах самых нахальных парней в школе, вдруг признаётся в любви девушке одиннадцатиклассника – почти двухметрового бугая. Этот бугай славился своей неадекватностью и дикой ревностью, а тут какой-то шестнадцатилетний пиздюк подкатывает к его девушке! Тогда Игорьку удалось убедить бугая в своей невиновности: показал различия в почерке на открытке и в тетради, признался, что встречается с другой, поцеловал её при свидетелях – Ева согласилась тогда подыграть ему.
Остальные случаи были не столь впечатляющие, но повеселились мы со Светкой от души. Спалились мы очень глупо: во весь голос обсуждали удавшийся прикол в столовой, когда за учительским столом притаилась математичка, в тот день надев зачем-то светлую блузку вместо стандартного бесформенного пиджака. Мы её не узнали, а она сдала нас директрисе. Нам назначили суровое наказание: полить все цветы в школьных коридорах и извиниться лично перед всеми жертвами своей шалости. Не написать, не позвонить, а глаза в глаза, сказала тогда до глубины души возмущённая директриса. Мы стали героями школы для всех, кроме тех тридцати девяти несчастных – Игорёк заценил наш чёрный юмор, поблагодарив каждую парой гвоздик.
Сейчас, звонко топая высоченными каблуками по коридору, я почти вслух молилась, чтобы никто из учителей не появился даже вдалеке. До звонка оставалось несколько минут, коридоры почти опустели, по пути попалась группка парней из параллельного класса, которые присвистнули мне вслед и пожелали удачного секса. И правда, лучше потрахаться в школьном туалете, чем вытворить такое на физике, думала я, открывая дверь кабинета. Германа ещё не было, но это было единственным удачным обстоятельством – все одноклассники были на месте. Пришла даже Ксюша, неделю валяющаяся с температурой дома, будто она не сможет посмотреть видео с самого безумного урока физики, которые появятся в соцсетях в ту же минуту.
Встретили меня дорогие одноклассники нескрываемыми насмешками, а кто-то даже аплодисментами. Довольная Лера похвалила меня за смелость, Карина напомнила всем приготовить телефоны, парни соревновались в остротах. От чрезмерного внимания вспотели подмышки, лицо горело и пульсировало. Сейчас на мне был надет объёмный блейзер по середину ягодиц, из-под него виднелись полоски тёмно-серых шорт, но внимание приковывали чёрные чулки в крупную сетку с подтяжками, соблазнительно торчащими из шорт. Лера возмутилась, почему я до сих пор не сняла блейзер, а я молча показала её фак. По дороге в школу я успела миллион раз пожалеть о затеянном споре, хотела даже вернуться домой переодеться, но ноги сами привели меня в класс. В классе я миллиард раз пожалела, что оставила сменную одежду в раздевалке.
Как только дверь кабинета открылась, в классе воцарилось молчание. Гектор спокойно прошёл к учительскому столу, на ходу проведя рукой по доске, задев тряпку, бросив взгляд на стул. С некоторых пор он делал так каждый урок: наши парни изрядно портили ему пребывание в школе своими выходками. Меня они тоже бесили: одно дело – одеться чуть сексуальней, чем обычно, ради хорошей оценки, и совсем другое – испортить школьное имущество.