— Мир честной компании. Дамскому полу поклон на особицу. Ты звал меня, барин?
Граф сказал:
— Барином был мой отец вашему отцу, Анисим Лукич. А мы с вами на равной ноге — граждане свободной России. На равных правах.
Он подал Крупнову руку и усадил гостя на мягкий стул. Стул затрещал под ним. Онисим привстал, поглядел на бархатное сиденье, потрогал покосившийся стул и сказал:
— Это для деликатного пола. А что касаемо равных прав, барин, то это одна только прокламация. У тебя одного лесу в Заволжье тысячу десятин, а я за каждой палкой должен идти к тебе… да низко поклониться за свои-то кровные…
— Никто не виноват. Твое — есть твое, а мое — есть мое…
— Мое мной и заработано, — он показал руки, как грабли, — а другим всю жизнь манная с неба…
— Мне, например, отец оставил. Это тоже законное наследство.
Онисим усмехнулся.
— Хорошо, скажем, тебе отец оставил, отцу отец оставил, а первый-то в вашем роде каким манером сумел тысячу десятин отхватить?.. Вот в этом вся тайность… Ежели тысяча сельчан и деревца не имеют, а ваш отец один тысячу десятин имел, значит, и премудрость его одна — хапнул.
— Хапнул? — спросила девица. — Что может значить это слово?
— Присвоил, стало быть, общее… Не заработал, а объегорил ближнего, и ежели другой таким манером приобретенное тоже хапает, нет в этом никакого зазору и названье этому — вор у вора дубинку украл.
Все в ужасе молчали. У девицы выступили красные пятна на лице. У владыки мятежно вздымался живот. Дамы поедали Онисима лихорадочно воспаленными глазами. Один барон был спокоен…
— Отречемся от старого мира, отряхнем его прах с наших ног, — сказал он в тон Онисиму.
— Справедливо. Будьте в том уповательны. — Он поглядел на грязные свои сапоги с приставшими к рантам комьями засохшей глины. — Не преминем отряхнуть прах.
Владыка сказал:
— Основывать свое благосостояние на разрушении чужого — это противоречит заповеди господней. Помнишь: «Не укради». Пятая заповедь наша…
— Так какой же это грех — отнять наворованное? Это — только справедливость — покарать блудодея, чтобы было ему неповадно. — Онисим еще сильнее усмехнулся. — Я вот слышал тут за дверью, слуга-то меня не сразу пустил, как вы тут царя хвалили… Помазанник, самодержец и никаких гвоздей… Но там же, в той же самой книге сказано апостолом Павлом: «Несть бо власти, аще не от бога». Не о царях сказано, а о всякой власти, в том числе и о Временном правительстве… Значит, и президентская власть от бога… Так оно в других странах и признано. Вон какая штука, батюшка…
На мягких стульях зашелестели, зашевелились. Самый зажиточный и богобоязненный из сельчан отверг все аргументы еще не выпущенного в свет сочинения. Чтобы отвлечь гостя от предмета спора, барин стал говорить о посевах, о жатве, но было поздно — Онисима остановить уже было нельзя, в нем разбудили ярость кержацкого начетчика.
— Ежели бы республиканская власть не была от бога, не благословляли бы ее заграничные попы. Вот уже полсотни лет наши союзники французы живут без императора, а попы их благословляют. А папа римский тоже не соплями мазан, разбирается, что к чему, и он не перечит против президента…
— Папа римский — еретик! — враждебным тоном сказала девица.
— Антиресный получается разговор, — Онисим расхохотался. — Да ведь и вы, православные, нас, кержаков-староверов, еретиками считаете… Однако бог от нас не отступился. Вы, красавица, и бога-то себе барским союзником сделали, так уж будто у него другой заботы и нет, как оберегать крупное землевладение. А промежду прочим, скажи-ко мне, соколица, когда Адам пахал, а Ева пряла, где тогда барин был?
Он поглядел лихо на всех и расхохотался громко.
— О святая гильотина! О, если бы народ имел одну шею? — сказал барон по-французски.
— Как верно сказано, — подхватила дама, — лучшая из революций — это реставрация.
— Вот где убеждаешься, — заметила девица, — что человек начинается только с дворянина.
Не поняв их, конечно, и наперед уверенный в том, что над ним могут только иронизировать, Онисим продолжал:
— И выходит, что земледелец на земле у нас был, а о барине что-то не было слышно. Помещика дьявол на землю послал… Помещик — дьявольское наваждение… Он не от бога, — сказал он в сторону владыки. — Так выходит… И в священном писании нигде не сказано, что барина бог сотворил. Бог Адама сотворил, а он был мужиком, земледельцем. В поте лица своего добывал он пропитание… Значит, по всем статьям выходит, что барин-то от лукавого. Посланец демонских сил, житель преисподней. Эх, барин, барин! Давайте говорить начистоту! Ведь это только нам вы книжки про бога советуете читать, а ведь сами-то вы все, даю голову на отсечение, лютые безбожники… Вот, к примеру спросить, — сказано в писании: плодитесь и населяйте землю. Как ты завет этот исполнил? Где твоя жена? Где дети? Вся жизнь — сплошное блудодейство…