Быстро сложив карту и сунув ее в планшетку, подполковник улыбнулся.
— Спасибо, сынок! — сказал он и крепко обнял мальчишку. — Карта свежая. А составил ее полковник Фокман. О! Это известный зверь. Мы ему еще «пырнем». — Подполковник вскочил на коня и крикнул — Зачислить мальчишку на все виды довольствия!
В сентябре 1943 года советские войска на юге, в районе Мелитополя, готовились к решительному наступлению. Но противник, имея много танков, орудий и пулеметов, прочно укрепился на правом берегу реки Молочной и надеялся задержать наступление советского фронта на этом рубеже, а потом возобновить наступление. Предстояли тяжелые бои.
Гвардейский полк, в котором служил маленький солдат Володя Валахов, занял позиции за рекой Молочной, южнее города Мелитополя.
Не теряя времени, солдаты изучали военное дело, тренировались в стрельбе, вели разведку противника. Каждый воин готовился к предстоящим боям. Готовился и Володя.
Его было не узнать в новеньком военном обмундировании. Мальчишка обзавелся шинелью и плащ-накидкой, и своим котелком с ложкой. Словом — солдат, как солдат, только ростом от горшка два вершка.
«Эх, мне бы автомат… Вот показал бы я фашистам, кто такой Володька Валахов», — думал мальчишка. Но оказалось, что не так-то просто получить боевое оружие в таком возрасте.
— Тебе разрешается бывать в трех подразделениях, — сказал командир полка, — в санитарном пункте, в хозроте и возле кухни. Помогай солдатам в тылу.
— А когда я буду фашистов бить? — спросил обиженно Вовка.
— Прежде всего нужно уметь владеть оружием, а потом… посмотрим. Маловат ты еще.
Володька натолкал в сапоги соломы, вытягивался при встрече с Лепешкиным, а тот только улыбался:
— Все равно маловат…
Но маленький солдат все же перехитрил командира. Шел однажды подполковник с наблюдательного пункта в штаб и увидел Володю, который сидел на ящике из-под гранат с завязанными глазами. Вокруг него собралось человек десять разведчиков. Затаив дыхание, смотрели они, как мальчуган орудовал с автоматом, на ощупь собирая его. Залюбовался работой мальчишки и подполковник.
— Это что! Я могу даже пистолет разобрать и собрать, — похвалился Вовка.
— А ну, попробуй, — предложил Лепешкин и протянул Вовке свой пистолет.
На разборку и сборку пистолета потребовалась всего одна минута.
— Молодец! — похвалил командир полка. — Теперь проверим тебя на практике.
Отойдя в лощину, подполковник поставил на немецкую каску спичечный коробок и сказал:
— Вот тебе три патрона и отойди на десять шагов от каски. Собьешь с трех выстрелов коробку — получишь гвардейский значок.
Прищурив левый глаз, Вовка прицелился и плавно нажал на спусковой крючок.
Раздался выстрел. Коробку с каски словно ветром сдуло.
— Отлично. Когда же ты научился стрелять? — удивился командир.
— В осовхиме. Когда в Мелитополе жили, я в осовхим ходил…
— Осоавиахим, — поправил Лепешкин. — Ну, а теперь в каску. Заряжай!
Вовка выстрелил, и в каске появилось сквозное отверстие.
Ни слова не говоря, подполковник снял с груди свой гвардейский значок и прикрепил его к гимнастерке рядового Валахова.
— За овладение оружием, за карту, которую ты добыл для командования… Носи, гвардии рядовой Валахов, этот знак доблести и славы.
В конце лета, когда гвардейский полк Лепешкина стоял в обороне и готовился к штурму Мелитопольских позиций, рядовой Левашев побывал в родном селе.
Нерадостные вести принес бывший учитель, возвратившись в полк. Семья его погибла от рук палачей, мать Володи тяжело больна.
Узнав о том, что мать жива, Володя написал ей письмо:
«Здравствуй, дорогая мамочка! Пишет тебе гвардии рядовой Володька Валахов — твой сын.
Здравствуй, брат Виктор!
Не ругай меня, мама, что я покинул тебя. Это временно. Победим фашистов и я сразу же приеду домой. Может быть, ты думаешь, что меня вместе с Мишей убили немцы? Но я жив и здоров. Убежал я тогда в капусту, а немцы стреляли по всему огороду. Хорошо, что я лежал возле ног офицера под широкими листьями и он не увидал меня.
Ночью я убежал далеко-далеко и заблудился в плавнях реки. Вот где страху было, похлеще, чем дома. Топь такая, даже вылезти трудно. А комары проклятые так искусали, что у меня глаза заплыли. Хуже фашистов! А ночью, как начнут шлепать ногами не то звери, не то люди. Того и гляди на голову наступят. Это немцы, небось, шукали меня. А днем тихо.