— Расскажите сначала про себя! — ответил я.
XXIX
— Отец мой был сельским причетником в маленьком городке на южном берегу Англии, в нескольких милях от большого морского порта.
— Что значит сельский причетник? — спросил я.
— Сельский причетник, — ответила она, — это человек, исполняющий скромные обязанности в церкви прихода, к которому он принадлежит!
— Что же он делает? — спросил я опять.
— Он выбирает псалмы, которые нужно петь, и руководит ответами во время богослужения в храм. Он ведет записи рождений, смертей и погребений, наблюдает за церковными памятниками и церковным имуществом; иногда исполняет обязанности звонаря и могильщика. Мой отец, кроме того, был еще и учителем в приходской школе, куда все бедняки посылали своих детей.
— Я знаю, что такое дети, Джаксон говорил мне, но что значит приходская школа?
— Это такая школа, — ответила м-с Рейхардт, — где за учение платит весь приход, кроме самых бедных жителей, дети которых учатся даром! Таким образом, — продолжала она, — отец мой был чрезвычайно занят. В маленьких, захолустных городках один человек нередко исполняет обязанности многих. Отец мой сверх того считался еще и лучшим костоправом и ветеринаром в округе, а иногда зарабатывал деньги исполнением разных сельских работ. Он делал изгороди, копал канавы, чинил соломенные крыши. Тем не менее он еще находил время читать Библию и заниматься воспитанием своей дочери, то есть моим.
— А где же была ваша мать? — спросил я:
Мне показалось очень странным, что она говорила только про своего отца.
— Моя мать умерла вскоре после моего рождения. Сначала я оставалась на попечении одной бедной женщины, которая няньчила меня, но когда я начала ходить и проявлять некоторую смышленность, отец мой так привязался ко мне, что не отпускал меня от себя ни на минуту. Он старательно учил меня всему тому, что сам знал, и хотя его познания были не велики, они все же положили хорошую основу будущему моему образованию и возбудили во мне желание учиться далее. Я всячески старалась найти средства расширить мои знания. Я с самого раннего детства выказывала необычайную любознательность, постоянно задавала вопросы не только моему отцу, но и его посетителям и друзьям. Они считали меня живым и милым ребенком и охотно удовлетворяли мой пытливый ум. Таким способом я научилась многому и, наблюдая за всем, что происходило вокруг меня, быстро развивалась.
Отец мой, заметив мои успехи, с особенным удовольствием и гордостью заставлял меня читать вслух Библию. Это вызывало множество вопросов с моей стороны и множество объяснений со стороны моего отца. Я в скором времени освоилась с Священным Писанием и понимала его дух и значение лучше многих взрослых людей.
Любовь моя к такого рода занятиям обратила на меня внимание доктора Брейтвеля, нашего приходского священника. Он разрешил мне учиться вместе со своими детьми, руководил моим образованием и еще более развил во мне наклонность к изучению всего, что касается религии. Тринадцати лет я прямо выделялась своими познаниями в христианском учении, и меня зачастую призывали в дом священника, где я удивляла важнейших членов прихода легкостью, с которой отвечала на самые сбивчивые вопросы.
XXX
— Приблизительно около этого времени я познакомилась с мальчиком, сиротой-питомцем богадельни. Он был оставлен на попечение прихода, вследствие внезапной смерти его родителей — немца часовщика и его жены. Умерли они от злокачественной лихорадки, жертвой которой сделалась в то время большая часть рабочего населения. Отец мой иногда посылал меня с поручениями к директору богадельни, человеку суровому и строгому, которого я очень боялась. Я заметила бледного и грустного мальчика, который казался очень несчастным. Никто не обращал на него внимания. Он бродил один, без присмотра, по большому, неуклюжему зданию, между полуумными и идиотами, — одним словом, вел жалкую жизнь мальчика, выросшего в богадельне.
— Я вижу по твоему лицу, что тебе хочется спросить что это значит? — сказала м-с Рейхардт. — Постараюсь объяснить тебе. В Англии, почти в каждом приходе, существует дом, специально предназначенный для убежища бедных и бесприютных, начиная с новорожденных и кончая стариками. В богадельню определяются все те, кто не способен сам поддерживать свое существование. Они живут в этом здании, их одевают и кормят; молодым, по возможности, дают образование и научают их какому-нибудь ремеслу. Старики же пользуются утешением религии, которое черпают в беседах со священником.