Это было и в самом деле отчаянное предприятие. Численно превосходящая рать Владимирка Галицкого находилась в полной боевой готовности и ожидала выступления Изяслава. Когда тот подошел к Пересопнице, оказалось, что Владимирко преследует его. Угроза оказаться в окружении была вполне реальной: Андрей Юрьевич со своими полками находился в Пересопнице, Юрий в любой момент мог выступить из Киева на помощь сыну, Владимирко с галичанами отрезал Изяславу путь к отступлению. Но опасность только придала силы Изяславу Мстиславичу. Именно в этом походе он во всем блеске продемонстрировал свое полководческое искусство. «Вы есте по мне из Рускые земли вышли, своих сел и своих жизнии лишився, — обратился он к дружине, — а яз пакы своея дедины и отчины не могу пере-зрети (пренебречь. — А.К.). Но любо голову свою сложю, пакы ли отчину свою налезу и вашю всю жизнь».
План Изяслава был прост. Он решил со всеми имеющимися силами продолжить движение к Киеву, оставив в тылу и Андрея в Пересопнице, и Владимирка. Если галицкий князь сумеет настигнуть его, он примет бой («како Бог розсудить с ним»); если же раньше придется встретиться с Юрием, то «с теми суд Божий вижю, како мя с ним Бог розсудить». Брата Святополка Изяслав отправил во Владимир-Волынский — «блюсти» город, а сам с основными силами — братом Владимиром, сыном Мстиславом, а также примкнувшим к нему городенским князем Борисом (своим двоюродным братом, сыном Всеволода Городенского, бывшего зятя Владимира Мономаха) и венгерским войском, устремился к Дорогобужу.
Дорогобужцы встретили его как своего князя, с крестами и поклоном. Единственное, что их смущало, так это присутствие в войске венгров. «Се, княже, чужеземьци угре с тобою, — с опасением стали они говорить Изяславу, — а быше (как бы. — А К.) не сътворили зла ни что же граду нашему». Но князь заверил их в полной безопасности: «Вы есте людие деда моего и отца моего. А Бог вы помози!» Что же касается «угров», заявил он, «то яз вожю угры и все земли (то есть из всех земель людей. — А.К.), но не на свои люди, но кто ми ворог, на того вожю. А вы ся не внимайте ни во что же». Эти слова конечно же были обращены не только к дорогобужа-нам, уже сдавшимся князю, но и к жителям других городов, располагавшихся по пути к Киеву. Не заходя в Дорогобуж, Изяслав переправился через Горынь и двинулся дальше. Его признали жители Коречска. Князь миновал и этот город и остановился недалеко от переправы через реку Случь.
К тому времени силы Владимирка Володаревича и Андрея Юрьевича объединились. К ним присоединился князь Владимир Андреевич, юный сын Андрея Владимировича Доброго, получивший от Юрия в княжение Дорогобуж (по всей вероятности, он находился в Пересопнице вместе со своим старшим двоюродным братом Андреем). Князья переправились через Горынь и «с силою великою» устремились вслед за Изяславом.
Последний также ускорил свое движение. Он переправился через Случь, затем через Уж, и здесь, около города Ушеска, его нагнали передовые части Владимирка и Андрея. От захваченного в плен «языка»-галичанина Изяслав узнал, что и сам Владимирко находится поблизости, за лесом, ожидая подхода своих основных сил. Изяслав очень хотел воспользоваться этим и напасть на галицкого князя, однако дружина отговорила его. Решено было выполнять прежний план, принятый самим Изяславом, то есть двигаться дальше по направлению к Киеву до тех пор, пока сражение не станет неизбежным: «Аже ны Володимер где постигнеть, а ту с ним ся биемы… аче ны Гюрги усрячеть (встретит. — А.К.), а с тем ся бием». При этом советники Изяслава убеждали его в том, что по мере продвижения на восток его силы будут возрастать: «…а что ти будешь на Тетереви (следующем за Ужем притоке Днепра. — А.К.), а ту к тобе дружина твоя вси приедуть, а что ти Бог дасть и до Белагорода доидеши… а боле дружины к тобе приедеть, а болши ти силы».