Передовой полк брата Изяслава Мстиславича — Владимира - добежал до Белгорода, где сидел с малой дружиной Борис Юрьевич. Борис боя не принял и ускакал в Киев — предупредить отца об опасности.
А волынские и венгерские полки Изяслава неотвратимо накатывались на Киев.
На взмыленных конях, с ошалелыми лицами, ворвались Борис и его дружинники на Красный двор, где в это время пировал ничего не подозревавший Юрий Владимирович. Что-нибудь предпринимать было поздно, одно оставалось — самим спасаться.
На ладьях Юрий и его ближние люди переплыли на другой берег Днепра, где постоянно бдила суздальская застава и были запасные кони. Конная дружина Юрия пошла по правому берегу Днепра к Переяславлю и тоже благополучно переправилась по Витичевскому броду.
Для самого Юрия Владимировича бешеная гонка по раскисшим весенним дорогам закончилась в Городце-Остерском: здесь он был в безопасности. Здесь стоял с немалой дружиной большой воевода Якун Короб, да и горожане были готовы с оружием в руках оборонять свой град.
Случилось сие печальное происшествие 6 апреля, в солнечный и тёплый весенний день, а на сердце у Юрия — серая осенняя хмарь. Всё приходилось начинать заново.
Но не было у Юрия прежнего страстного устремления к отцовскому великокняжескому столу: устал, изверился в удаче. Снова ожили прежние сомнения: не напрасно ли, покинув свою отчину, он ввязался в непонятный киевский раздрай?
Будто угадав княжеские сомнения, боярин Громила проговорил негромко:
- Не пора ли возвращаться в Суздаль, княже?
Но загомонили, завозмущались воеводы, застучали мечами об пол:
- Стыдно глаголешь, Громила!
- Умалена честь князя нашего!
- Не в бою взял верх Изяслав, но изменою Иудиною!
- За обиду Юрию Владимировичу будет отступнику кара небесная и земная!
- Веди, княже, все за тебя головы положим!
Юрий сидел молча, прикрыв ладонью глаза.
Боярин Кузьма Сновидич, мудрейший советчик, предложил единственно разумное:
- Охолонитесь, мужи! Не знаете разве, что сегодня Юрий Владимирович за один день пятьдесят вёрст преодолел? Устал князь. Завтра всё, завтра!
Замолкли мужи, смотрят на своего князя виновато и покорно.
А Юрий подумал, что и завтра он навряд ли сможет сказать своим мужам что-нибудь вразумительное. Больно уж неожиданным был бросок Изяслава в Киев. Вестей надо ждать...
А вести приходили одна горше другой.
В Городец неожиданно возвратился сын Андрей с малой дружиной и поведал, что Владимирко Галицкий больше не союзник. Разгневанный бездеятельностью Юрия, не озаботившегося даже обороной Киева, он увёл свои полки обратно в Галич. Андрей передал отцу обидные слова Владимирка: «Как вы княжили безрассудно с отцом своим, так и управляйтесь, а я противу Изяслава один не могу воевать!»
Какие-то дикие половцы неожиданно вышли из Дикого Поля и пограбили земли возле Переяславля и Курска. По наущению Изяслава они пришли или по своей воле, Юрию было неизвестно, но зло половцы причинили немалое, а главное - за ними пришлось выделять из войска погоню. И это тогда, когда каждый воин был на счету...
В Переяславле вдруг помер князь Ростислав Юрьевич, первый отцовский помощник. Кто теперь будет крепко город держать?
Случилась эта непонятная смерть месяца апреля в семнадцатый день, и через три дня Изяслав Мстиславич беспрепятственно вошёл в Киев. С ним был в обозе князь Вячеслав Владимирович, окончательно смирившийся со своей долей почётного, но безвластного соправителя. Он сам предложил Изяславу: «Я есмь уже стар, трудов управления понести не могу, для того всё правление на тебя полагаю. А если что случится, ты и мои войска бери, куда тебе будет нужно и сколько потребно, а я буду в Киеве сидеть...»
Правда, венгров Изяславу пришлось отпустить, не пожелали они идти дальше за Днепр, ссылаясь на то, что такого король не приказывал. Однако его сын Владимир Изяславич с искусными боярами-переговорщиками уже отправился к королю Гёзе - просить, чтобы тот снова войско прислал, столько же или ещё более...
К черниговским Давыдовичам поехали тайные послы Изяслава. Давыдовичи послов приняли и с ними говорили, а о чём говорили и что порешили, верные люди боярина Кузьмы Сновидича так и не дознались...
Только князь Святослав Ольгович Новгород-Северский остался безоговорочно верным Юрию. По первому зову явился с войском в Городец и сам вызвался поехать в Чернигов - уговаривать князей Давыдовичей не откалываться.