- Я не пойму, к чему мы в итоге идём? – прервал тишину Мак. – Всё замнём, будто бы ничего не было? Подождём, пока нам опять скормят парашу? Я не согласен – мы здесь не получаем миллионы, что бы такое терпеть.
- Согласна, давайте искать компромисс – ответила Оля. – Если вожатые недовольны своими порциями, то отныне их нужно будет увеличить и сделать больше, чем порции пионеров…
- Им дети свои порции и без того отдают – вытирая глаза платком, сказала повариха.
- Тамара Николаевна, это не повод занижать количество еды – строго ответила Элина, боясь очередной волны вожатских протестов. – Да, дети иногда делятся с вожатыми тем, что сами не едят. Но это происходит далеко не всегда. Да и берут еду у детей вожатые, как мне кажется, в том числе и из-за того, что сами недоедают.
- Сама бы ты посидела на той жратве, что вы нам готовите, глядишь, и похудела бы – буркнул поварихе племянник, но только потом вспомнил, что сегодня уже давал Тамаре такой совет.
- Макар, не хами – разозлилась тётка.
- Тогда пусть ещё вовремя все подают – аккуратно попросила Ева. – Чтобы мы не ждали завтрака, обеда или ужина по тридцать минут.
- Мы не всегда успеваем все подать, людей очень много – жалобно попыталась оправдаться повариха.
- Тамара Николаевна – об этом мы с вами ещё поговорим, хорошо? Может быть, нужно ещё человека на кухню взять, или рабочий процесс реорганизовать. С этим мы разберёмся – осадила подчинённую Элина. – Все согласны с такими условиями?
Вожатые одобрительно закивали. Все, кроме Макара. Вид у него был недовольный и обиженный, будто бы всё пошло не так, как он планировал.
- Ладно, пока забыли – пожал плечами Мак. – Поглядим, как всё будет на самом деле.
- Вот и хорошо – кивнула Элина, вставая со своего места. – Тамара Николаевна, мы с вами можем идти, ещё побеседуем по пути к домикам. Ребят, я сейчас позвоню Якову Максимовичу или Екатерине Олеговне, скажу, что бы после отбоя они сделали обход и дали вам лекарства от живота, или что там вам может понадобиться. И самостоятельную проверку продуктов в столовой мы обязательно устроим, но пока своими силами. Этим тоже наши медики займутся – Яков Максимович у нас товарищ очень разноплановый. А пока оставляю планёрку на тебя, Оль. Особо здесь не затягивайте – и без того уже сильно задержались.
- Окей – сказала Оля, открывая свой блокнот. – Ладно, ребят, давайте поговорим о закрытии смены. Завтра у нас во всех отношениях будет адски трудный день. Будем надеяться, что вы успеете оклематься.
“Ай да Тая, ай да скотина” – ликовал про себя Макар, готовя помятую тетрадь для записи планов на завтрашний день.
Мак знал, что сегодня заснёт с чувством свершенной справедливости. Хоть и было вполне возможно, что спать он сегодня будет только на унитазе.
Невидимка
Невидимка
Вот он – тот самый день, которого Макар ждал так долго. Именно сегодня к нему пришло осознание того, что конец его продолжительным мукам уже не за горами.
Он это сделал. Он смог себя пересилить. Смог вернуться в лагерь и окончательно доказать себе, что эта прежняя часть жизни для него уже позади и назад дороги нет, как бы сильно он не хотел вернуться. Как говориться – лучше сделать и пожалеть…
Когда Мак только приехал в Ювенту, он боялся представить, что ждет его на первой смене, ведь в последний раз он работал здесь вожатым уже слишком давно. Тогда он был моложе, терпеливее и наивнее. Не то, что сейчас.
На его счастье всё оказалось куда проще и легче, чем ожидалось.
Молодые и самовлюбленные вожатые почти сразу отгородились от Макара, что было ему только на руку. С ним не пытались сдружиться или любезничать, а со временем даже перестали идти хоть на какой-то добровольный контакт, к чему не стремился и сам вожатый, только если не по рабочей надобности. А если прибавить ко всем этим радостям еще и то, что теперь смены действительно были куда более облегченными от мероприятий, чем в былые времена, то по итогу можно получить достаточно непыльное времяпрепровождение, за которое Мак ещё и получал официальную зарплату.
Разумеется, не обошлось без конфузов и головняков, но если кто и не знает, то именно из этого и состояла типичная работа вожатого. Так что можно было с уверенностью сказать, что Макара тяготы вожатской жизни на этой смене одолевали не так уж и часто, за что он сам мог только поблагодарить фортуну.
Впереди у него была всего одна смена. Вторая и, что немало важно – самая последняя. По её окончанию он уедет из этого лагеря и больше никогда сюда не вернется. Во всяком случае, он очень на это надеялся, ибо, не смотря на все плюсы его пребывания в лагере, Макар понимал, что в целом его работа вожатым здесь – это огромная трата драгоценного времени. Достаточно с него этого ребячества!