- Я тебе открою секрет, Эль - вожатые всегда курят и пьют на сменах. А некоторые, совсем бесстыжие, даже иногда трахаются. И кстати не ящик, а всего семь бутылок, да ещё и мелких. Так что не делай из меня чмошника. Остальные здесь наверняка не лучше…
- По себе не судят, Макар. У нас тут уже года четыре никаких проблем с вожатыми не было. Но, судя по всему - это лето станет исключением – выдохнула Элина и бессильно откинулась на спинку стула.
- Всё будет ровно, не очкуй. Я же не собираюсь здесь днём закидываться.
- Не верю я тебе – ответила Элина, смотря в потолок.
- Тогда чё я здесь делаю? Сама же предложила мне приехать, а теперь сокрушаешься. Можешь меня уволить, только кто тогда работать будет?
Элина ничего не ответила. Макар сразу понял, что если бы не полное отсутствие других кандидатур, тётка ни за что не позвала бы его вновь работать вожатым. Судя по молчанию, контраргументов у неё не нашлось, поэтому Мак решил закрепить свою позицию.
- Вы работаете без сменных вожатых. Уж не знаю, почему. Получается, если меня попрут отсюда, то моя напарница, кто бы она там не была, останется одна, а впахивать на отряде за двоих – это удовольствие ахиреть какое сомнительное. Так что выбора у вас нет, Элина Вадимовна.
Настроение у Мака вновь начало повышаться. Он сумел одолеть тётку в споре, а потому обезопасил себя от её волнительных нападок на короткий срок.
- Макар, я тебя прошу – тихо сказала Элина. – Ты можешь не опозорить меня? Побудь человеком хоть какое-то время. Ради меня.
- А тебя только это и интересует. “Что скажут другие? Как все это будет выглядеть?” Ясно, ничего не меняется – передразнил её Мак и демонстративно встал со стула. – Ладно, какой у меня там корпус? Куда топать?
- Южный – ответила Элина, чем застала племянника врасплох.
- Не понял – вновь повернулся к ней Макар, который уже собирался удалиться из вожатской. – В каком смысле Южный корпус? Там же младшие отряды содержаться. Или сейчас уже как-то по-другому дело обстоит?
- Не содержаться, а живут. И да, ты будешь вожатым у седьмого отряда – ответила Элина так, будто всё вышеперечисленное звучало абсолютно нормально.
- Ты смеешься? – закипел Мак. – Сколько им там лет. Семь? Восемь? Да они же даже не люди ещё. За ними надо везде ходить и сопли вытирать. Элина, я старше любого здешнего вожатого, какого хера мне делать у младших отрядов, когда я гожусь для работы у самых старших? Что это за бред вообще?
- А чего ты хотел, Макар? – в недоумении спросила тетка. – Ты только сюда вернулся, тебя в лагере не было много лет, а ты сразу хочешь попасть на старших? Здесь есть вожатые, которые заслужили этого гораздо больше…
- Да срать мне на их заслуги – я опытнее любого из твоих чмошников! – перешел на повышенный голос Мак. – В чём смысл мне стоять на малолетках? Я не нянька!
- Макар, не начинай, прошу – устало сказала Элина. – Работай с тем, что дают. Я не собираюсь убирать с отрядов вожатых, которые ещё с прошлого года знали, где будут работать. Если все будет хорошо, то на следующей смене поговорим за твоё повышение в отряде…
- Ясно. В жопу это всё! – психанул Мак и вырвался из вожатской, оставив Элину одну. Он был убеждён, что если бы дверь в помещение была закрыта, то обязательно бы выбил её ногой.
Настроение у Мака окончательно скатилось до ужасного, ибо все его планы резко и в один момент слетели под откос. С малолетками ни в коем случае нельзя было расслабиться. Конечно, это не значило, что он не собирался этого делать, но сложностей у его нынешнего положения теперь заметно прибавилось.
У маленьких детей, даже восьми или девяти лет отроду, был один большой недостаток – они видели в вожатых своих братьев и сестричек. Ни один день у них не мог обойтись без объятий, и, что самое ужасное, жалоб или слёз. Всё это можно было пережить, но двадцать два дня в таком случае становились настоящим испытанием для любого вожатого, даже самого терпеливого, к коим Макар никакого отношения не имел. Со старшими отрядами, парнями и девчонками от четырнадцати до шестнадцати лет, всё было по другому – они были предоставлены сами себе и, как правило, могли обойтись без лишних указаний. Ставить с ними вечерние мероприятия, будь то сценические номера или танцы, было сплошным удовольствием. Проблемы с ними, правда, были тоже иные, однако шугать целующиеся по углам парочки и бегающих втихаря курить парней было всяко легче, и даже приятнее, чем утирать нескончаемые слёзы малолеток. Более того – со старшими ребятами можно было не только поговорить по душам, но и весело пошутить, что являлось хорошим подспорьем для душевного равновесия вожатого.